Радио наобум. Правда жизни - [15]

Шрифт
Интервал

Так, свежи были воспоминания, когда они с женой, во время своего свадебного путешествия, ехали теплым августовским днем в трамвае и, поинтересовались у кондуктора, где находится буддийский храм. Кондуктор сказал, что не знает, при этом долго извинялся и рылся в своей сумке, тщетно пытаясь отыскать карту города.

— Есть же он, черт! Сто процентов есть! Только вот где?

Говорил он это так громко, что к обсуждению активно подключился весь пассажиропоток, и молодожены узнали, что буддийский храм расположен вблизи метро «Черная речка». Нашли храм быстро. Эмоциональная оценка от посещения равнялась нулю, но общей питерской картинки сие не портило.

Помимо этого, именно с питерскими группами у него было связано большинство положительных эмоций от прослушивания отечественной музыки и именно с питерским музыкантом, участником самой легендарной ленинградской бит-группы, у Коли была совместная программа, где они в юмористически-издевательском ключе подавали свежие музыкальные новости.

Все это заочно роднило Николая с Алексеем Лодочкиным, и первая беседа с ним, очень укрепила веру в светлое радийное будущее.

— Я долго слушал «Бум», — проникновенно говорил правнук красноречивого Керамзита периодически делая движения вперед-назад сложенными ладонями (иногда ладони разводились в стороны), — слушал очень долго, и пришел к выводу, что многое в работе ди-джеев следует менять. Все ди-джеи радиостанции «Бум» представляются мне какими-то пионерами, которые, прости за прямоту, боятся говорить. …

(отчасти он был прав. Ди-джеям запрещалось в своих выходах затрагивать такие темы, как политика, секс, алкоголь и все что в той или иной степени несло негатив. Поэтому и слушалось все это порой как-то по-пионерски). …

….Ты и Ваня — вот единственные люди, в которых мне удалось разглядеть личности. И я рад, что на вашей, точнее теперь уже на нашей станции, такие люди есть.…Именно с Вами я намерен делать утреннее шоу. Без сильного утреннего шоу ни одна станция не может занимать лидирующие позиции в рейтинге, а мы собираемся лидировать….

— Ты что, действительно думаешь, что мы выбьемся в лидеры? — удивился Коля.

— Почему нет? — Алексей достал толстый журнал и раскрыл его — Вот последние данные о рейтингах. У нас очень хорошие позиции днем, смотри, — руководитель тыкал пальцем в какие-то таблицы, — это же супер! …А вот утром, к сожалению, значительно провисаем…Нам достаточно поднять утро и все! Мы на вершине топов!

Здесь было бы уместно запеть квиновскую «Wee are the champions», назвав Николая другом, возможно даже лучшим, но Лодочкин этого делать не стал. Он просто пообещал ему, что утреннее шоу будет, он и Ваня Бедняков будут его ведущими, все это опять же БУДЕТ оплачиваться и оплачиваться хорошо, а все Колины проекты, существующие в эфире выходных сейчас, соответственно, перекочуют в утренний сегмент.

— Расслабляться не стоит! — заявил в завершении беседы генеральный продюсер, — в течение недели вы с Ваней должны будете подготовить концепцию шоу и записать пилот! Через месяц мы должны запуститься!

Указания были выполнены, пилоты записаны и отданы руководству, и вот тут-то дело и пошло «в затяг». Лодочкин включил «динамо», ссылаясь на постоянную нехватку времени, что вообщем-то было объяснимо, ведь Леша жил в Питере, а станция находилась в Москве.

— В этом нет ничего страшного, — успокаивал он коллектив, вновь то смыкая, то размыкая ладони и двигая ими вперед-назад, — неделю я буду находиться в Москве, неделю — в Питере. Оттуда, кстати, процесс тоже будет контролироваться: если что, можно воспользоваться либо телефоном либо электронной почтой. Будут возникать какие-нибудь вопросы — обязательно связывайтесь со мной! — говорил он и пропадал на неделю.

Как только это случалось, в эфире начинался бардак, к счастью заметный больше изнутри, нежели снаружи.

Так, в эфире периодически проводилась игра «Кинопроектор». Проводилась она только в том случае, когда какой-нибудь рекламный агент находил солидный московский кинотеатр, который соглашался в течение недели разыгрывать в эфире радио «Бум» билеты на тот или иной фильм.

Правила «Кинопроектора» были просты. Несколько раз в день в эфире звучал пароль игры. Когда игра начиналась, слушателю нужно было дозвониться в прямой эфир, повторить пароль и выиграть четыре билета. Для того чтобы пароли звучали в эфире, необходимо было их записать, для того, чтобы записать — придумать. Придумывались они на собрании ди-джеев. Лодочкин их записывал, а затем отдавал звукорежиссеру для записи.

На одном из собраний, которые проводились, как правило, по пятницам, он добросовестно занес придуманные пароли в свой ноутбук, а отдать звучкам забыл, укатив в тот же день в Питер. Игра должна была начаться в понедельник, но не началась — пароли к игре отсутствовали. Работавший с утра Ваня стал названивать генеральному продюсеру, писать о катастрофе с пометкой срочно на «мэйл» гневные письма, но никаких ответов не последовало. Электронная почта безмолвствовала, а голос в телефонной трубке пояснял о том, что «абонент выключен или находиться вне зоны действия сети»: отрубив все средства связи изнуренный работами на двух станциях Лодочкин, решил пару деньков отдохнуть на своей даче, расположенной в чудном местечке под названием Комарово. Заместителя на московском «Буме» у него не имелось: Алексей из соображений экономии и «здравого» смысла считал, что подобная должность не нужна.


Рекомендуем почитать
Слоны могут играть в футбол

Может ли обычная командировка в провинциальный город перевернуть жизнь человека из мегаполиса? Именно так произошло с героем повести Михаила Сегала Дмитрием, который уже давно живет в Москве, работает на руководящей должности в международной компании и тщательно оберегает личные границы. Но за внешне благополучной и предсказуемой жизнью сквозит холодок кафкианского абсурда, от которого Дмитрий пытается защититься повседневными ритуалами и образом солидного человека. Неожиданное знакомство с молодой девушкой, дочерью бывшего однокурсника вовлекает его в опасное пространство чувств, к которым он не был готов.


Плановый апокалипсис

В небольшом городке на севере России цепочка из незначительных, вроде бы, событий приводит к планетарной катастрофе. От авторов бестселлера "Красный бубен".


Похвала сладострастию

Какова природа удовольствия? Стоит ли поддаваться страсти? Грешно ли наслаждаться пороком, и что есть добро, если все захватывающие и увлекательные вещи проходят по разряду зла? В исповеди «О моем падении» (1939) Марсель Жуандо размышлял о любви, которую общество считает предосудительной. Тогда он называл себя «грешником», но вскоре его взгляд на то, что приносит наслаждение, изменился. «Для меня зачастую нет разницы между людьми и деревьями. Нежнее, чем к фруктам, свисающим с ветвей, я отношусь лишь к тем, что раскачиваются над моим Желанием».


Брошенная лодка

«Песчаный берег за Торресалинасом с многочисленными лодками, вытащенными на сушу, служил местом сборища для всего хуторского люда. Растянувшиеся на животе ребятишки играли в карты под тенью судов. Старики покуривали глиняные трубки привезенные из Алжира, и разговаривали о рыбной ловле или о чудных путешествиях, предпринимавшихся в прежние времена в Гибралтар или на берег Африки прежде, чем дьяволу взбрело в голову изобрести то, что называется табачною таможнею…


Я уйду с рассветом

Отчаянное желание бывшего солдата из Уэльса Риза Гравенора найти сына, пропавшего в водовороте Второй мировой, приводит его во Францию. Париж лежит в руинах, кругом кровь, замешанная на страданиях тысяч людей. Вряд ли сын сумел выжить в этом аду… Но надежда вспыхивает с новой силой, когда помощь в поисках Ризу предлагает находчивая и храбрая Шарлотта. Захватывающая военная история о мужественных, сильных духом людях, готовых отдать жизнь во имя высоких идеалов и безграничной любви.


И бывшие с ним

Герои романа выросли в провинции. Сегодня они — москвичи, утвердившиеся в многослойной жизни столицы. Дружбу их питает не только память о речке детства, об аллеях старинного городского сада в те времена, когда носили они брюки-клеш и парусиновые туфли обновляли зубной пастой, когда нервно готовились к конкурсам в московские вузы. Те конкурсы давно позади, сейчас друзья проходят изо дня в день гораздо более трудный конкурс. Напряженная деловая жизнь Москвы с ее индустриальной организацией труда, с ее духовными ценностями постоянно испытывает профессиональную ответственность героев, их гражданственность, которая невозможна без развитой человечности.