Радимир - [70]
Просыпаюсь от телефонного звонка. Нащупываю на тумбочке сотовый, жму кнопку, но в ответ ничего не слышу. Соображаю, что это в комнате звонит стационарный телефон. На часах полдесятого утра — еще бы спал и спал, а тут этот проклятый звонок! Обидно будет, если я попрусь отвечать, и выяснится, что это какой-то олух ошибся номером. Если я кому-то очень нужен, то на сотовый перезвонят, хотя, наверное, номер моего мобильного не у всех есть. Значит нужно снять трубку, тем более телефон продолжает настойчиво дребезжать.
Закутываюсь в одеяло и бреду в комнату. Надо бы купить аппарат с двумя трубками, чтобы одна была в комнате, а другая в спальне. А еще лучше с тремя — еще и для кухни. Надо посмотреть в магазине, сколько стоят такие аппараты.
Срываю трубку и не говорю, а рычу в нее «да!».
— Ой, Антон! Здравствуй! Я уже думала, не дозвонюсь!
Сразу узнаю голос Веры. По телефону он у нее совсем другой — по-детски стеснительный и беззащитный, хотя в реальности звучит вполне нормально.
— Здравствуй, Вера! — говорю я, как можно мягче, стараясь сгладить свое предыдущее рычание.
— Хосе Мануэль назначил тебе встречу в двенадцать. Ты сможешь подойти к этому часу?
— Да, обязательно подойду.
Наконец-то сегодня я поставлю жирную точку в отношениях с Хосе Мануэлем! Интересно, что он скажет? Сделает вид, что сожалеет о моем уходе, а про себя порадуется, что избавился от ставшего лишним сотрудника?
Плюхаюсь обратно в постель. Еще часик можно смело подремать. Хорошо, что к увольнению не нужно так тщательно готовиться, как к собеседованию при приеме на работу. О том, как понравится работодателю пишут целые книги, а вот про то, как грамотно расстаться упоминают лишь вскользь. Все рекомендации можно свести к одной фразе — уходи достойно. Даже если очень хочется напоследок хлопнуть дверью и прищемить ненавистному начальнику самое болючее место. Слава богу, что у меня другой случай. Ругаться с Хосе Мануэлем причин нет.
Просыпаюсь, как и планировал — в двадцать пять минут одиннадцатого. Пять минут даю себе на раскачку и ровно в половину встаю. Чтобы взбодриться, включаю компьютер и запускаю Winamp. Под руку попадается композиция Bohemian группы Deep Forest. С тех пор, как я первый раз ее услышал меня мучает вопрос, на каком языке поют? Какая-то цыгано-индейская смесь с африканским акцентом и русской печалью. Даром что ли стиль называется World Music?
Высматриваю в холодильнике, что бы такое вкусненькое съесть, и ловлю себя на мысли, что нужно не забыть и Феликсу что-нибудь дать. Но кота нет. И Аньки тоже нет.
Пока греется чайник, возвращаюсь в спальню и осматриваю свой гардероб. Увольнение-увольнением, а выглядеть хочется прилично. Решаю одеть костюм и белую рубашку с галстуком, а то все в джинсах да свитерах хожу — хоть напоследок прикинусь интеллигентом, Анька говорит, что костюмы мне к лицу.
Чтобы не выглядеть слишком уж официально, выбираю галстук повеселее, с ярким абстрактным рисунком «а ля Кандинский». Рубашка, к сожалению, мятая — нужно гладить, да и брюкам не мешает стрелки подправить.
Только не замерзнуть бы мне в тонкой рубашке — погода уж больно угрюмая. Тяжелые тучи заполонили все небо. Над лесом туман, верхушку ближней горы совсем не видно, как будто ее и нет вовсе. А, может, и впрямь уже нет?
Градусник за окном показывает минус девять. Ему я не особо доверяю, поэтому включаю телевизор, чтобы сравнить с температурой, которую показывают там. На разных каналах по-разному, разброс от минус шести до минус одиннадцати. Значит, истина где-то посередине и наш градусник, оставшийся еще от прежних жильцов, скорее-всего не врет.
Возвращаюсь в спальню. Утюг уже нагрелся. Не торопясь, глажу и вдруг ощущаю легкое беспокойство. Как будто я забыл что-то сделать… Да, точно — нужно чай заварить!
Завариваю чай и снова глажу рубашку, но беспокойство не проходит, а, наоборот, усиливается. И тут до меня доходит — часы! В эти выходные нужно было перевести часы! Весь вечер пялился в телевизор, но даже не заметил сдвижку во времени! Хотя, кажется, я смотрел именно те каналы, где не засоряют экран чепухой вроде температуры и бегущей строки…
Черт!
Бегу к телевизору — без пятнадцати двенадцать!!!
Черт! Черт!! Черт!!!
Выходит, уже почти двенадцать, а я еще не в зуб ногой, вернее, — не в куртку рукав! Бросаю утюг и торопливо одеваюсь. Застегиваю рубашку и одновременно пытаюсь дозвониться до Веры — предупредить, что опоздаю. Но телефон офиса, как назло, занят. Звоню в такси. На мое требование подать такси немедленно, диспетчер отвечает, что свободных машин пока нет, но, как только какая-то совободится, он мне перезвонит. Понимаю, что нет смысла тратить время на пустые звонки в другие конторы — проще поймать попутку прямо на дороге.
Запихиваю галстук в карман и бегу в прихожую. В лучшем случае, я опоздаю минут на двадцать. Конечно, ничего особо страшного в этом нет, но все же хочется на прощание выдержать марку. Черт бы побрал этот перевод часов! Ладно, раньше электричество было вроде как общее и его нужно было экономить — работать пока светло, спать, когда темно. Но теперь-то Чубайс должен только радоваться, что люди лишние киловатты жгут! Подозреваю, что время переводят просто по-привычке — так сложилось — и отменить эту дурацкую затею просто некому.
В предлагаемом вниманию читателей сборнике публикуются статьи участников научно–практической конференции «Ленинское учение о диктатуре пролетариата и современность», посвященной 150-летию со дня рождения В. И. Ленина. Организаторы конференции — Красный университет Фонда Рабочей Академии и Ленинградское интернет-телевидение. Учение о диктатуре пролетариата — главное в ленинизме. Ученые, организаторы рабочего и коммунистического движения, слушатели Красного университета обсуждают, как использовать ленинские идеи о диктатуре пролетариата в современной России и для решения других проблем современности и будущего. Книга будет интересна и полезна не только специалистам в области общественных наук, но и практикам и организаторам рабочего движения.
Сборник статей А. А. Богданова, посвященных пролетарской культуре: «Новый мир», «Социализм в настоящем», «1918», «Возможно ли пролетарское искусство?», «Пролетариат и искусство», «Что такое пролетарская поэзия», «О художественном наследстве», «Критика пролетарского искусства», «Простота или утонченность», «Пути пролетарского творчества» и другие.https://ruslit.traumlibrary.net.
Монография представит авторское осмысление ряда параметров философской теологии как новой реальности в российском философском контексте. К ним относятся отличия светской рациональной теологии от традиционного церковного богословия, дифференциация различных типов дискурса в самой рациональной теологии, выявление интеркультурного измерения философской теологии, анализ современных классификаций обоснований существования Бога, теологический анализ новейшей атеистической аргументации и самого феномена атеизма, а также некоторые аспекты методологии библейской герменевтики.
Эта книга — попытка марксистского анализа причин как возникновения, так и гибели социалистических обществ, берущих своё начало в Октябрьской революции. Она полезна как для понимания истории, так и для подхода к новым путям построения бесклассового общества. Кроме того, она может служить введением в марксизм. Автор, Альфред Козинг — немецкий марксистский философ из ГДР (родился в 1928 г.). Вступил в СЕПГ в 1946 г. Работал, в частности, профессором в Академии общественных наук при ЦК СЕПГ, действительный член Академии наук ГДР, автор ряда работ, выдержавших несколько изданий, лауреат Национальной премии ГДР по науке и технике.
Что такое время? К нему мы постоянно обращаемся, на него оглядываемся, о нем думаем, его катастрофически не хватает. А откуда оно взялось и куда летит? Алан Бердик, известный американский писатель и постоянный автор журнала The New Yorker, в остроумной и изящной форме, опираясь на научные исследования, пытается ответить на этот вопрос. Вместе с автором вы найдете двадцать пятый час, потеряетесь во времени, заставите время идти назад. И уж точно не пожалеете о потраченных часах на чтение этой удивительной книги.
Данное издание стало результатом применения новейшей методологии, разработанной представителями санкт-петербургской школы философии культуры. В монографии анализируются наиболее существенные последствия эпохи Просвещения. Авторы раскрывают механизмы включения в код глобализации прагматических установок, губительных для развития культуры. Отдельное внимание уделяется роли США и Запада в целом в процессах модернизации. Критический взгляд на нынешнее состояние основных социальных институтов современного мира указывает на неизбежность кардинальных трансформаций неустойчивого миропорядка.