Пытка для гения - [95]

В завершение беседы Винсент затронул еще одну тему, которая до конца дней уже не выходила у меня из головы.

— Харлан, есть еще одна причина, по которой я решился прийти к тебе.

— Какая?

— Я хотел спросить, почему ты не появился там, где тебя ждали после Дня Благодарения.

— Это ты прислал мне письмо?

— Да. Одно тебе, другое — Монике. Почему ты не приехал?

— Я недостоин ее.

— Почему?

— Все эти годы я был чудовищем. Я понимал, что творю зло, и продолжал его творить.

— Я ведь сказал, что прощаю тебя.

— Не важно. Я больше не могу ей доверять. Она была моей женой, самым близким мне человеком. Если я не верю ей, то кому же мне верить? Уж лучше сидеть здесь.

Мы замолчали. В соседней комнате по телевизору шел мультфильм.

— Ну? — нетерпеливо произнес Винсент.

— Что «ну»?

— Тебе не интересно, приходила она или нет?

— Не интересно.

— Ты уверен?

— Да. Спасибо за попытку помирить нас, но я сам выбрал такую жизнь.

— Никакой радости, сплошные разочарования, да?

Я кивнул.

— По крайней мере у тебя есть работа, верно?

Я опять ответил кивком.

— Все это замечательно, но я на собственном опыте убедился, что работу не уложишь с собой в постель по вечерам. Можешь любить ее сколько угодно, только вот взаимности ты не дождешься.

— Винсент, хватит.

— Извини. — Он улыбнулся и принялся безмятежно рассматривать потолок.

Я заметил, что Винсент стал выглядеть лучше, его лицо приобрело здоровый цвет.

— Что ты сейчас пишешь? — поинтересовался он.

— Ничего.

— Почему?

— Не знаю, о чем писать.

— И от этого еще сильнее чувствуешь свою никчемность?

— Угу.

— А почему бы тебе не написать про нас с тобой? Это же целая драма длиной в пятнадцать лет.

— Не могу. Мы все подписали контракт о неразглашении тайны. Я не имею права его нарушать.

— Тогда напиши книгу для себя.

— Не вижу смысла.

— Если тебе непременно нужно, чтобы книга дошла до читателей, найми агента, который продаст права на ее издание после твоей смерти.

— Почему ты сам не напишешь о нас?

— Я уже писал, помнишь? К сожалению, в моей книге все было неправильно, и, кроме того, я завязал с сочинительством.

154

Больше говорить было не о чем. Винсент сел и лениво потянулся.

— Ты точно не хочешь узнать про Монику?

— Точно.

— Понятно. Я искренне раскаиваюсь в том, что разрушил ваши отношения.

— Не твоя вина. В общем-то я никогда не верил в любовь.

— Ты вгоняешь меня в депрессию, — вздохнул Винсент. — Заставляешь чувствовать как тогда, в молодости.

— Извини.

— Да ничего.

Винсент встал, я тоже.

— Норма Джин, нам пора! — крикнул он.

Девчушка выключила телевизор и прибежала к отцу. Присев на корточки, Винсент подхватил ее на руки, она обняла его за худую шею.

— Спасибо, что разрешил нам прийти.

— Спасибо, что заглянули. Вы надолго в городе?

— Нет, улетаем сегодня вечером. Мне надо на работу.

Свободной рукой Винсент пожал мою ладонь. Рукопожатие было крепким.

— Харлан, я очень рад, что ты меня не ненавидишь.

— И я рад, что в твоем сердце нет ненависти ко мне, — сказал я и пожал маленькую детскую ручку. — Приятно было познакомиться, Норма Джин.

— Мне тоже, — ответила девочка. Я подумал, что смогу стать для нее кем-то вроде дяди, смогу навещать ее и посылать подарки, но потом решил, что этим лишь растравлю себе душу.

— Винсент, пообещай ее избаловать.

— Я бы с удовольствием, но у меня не так много денег.

— Все равно. Обещай, что найдешь способ избаловать ее до безобразия.

— Хорошо, постараюсь.

Я открыл дверь. Уходя, Винсент обернулся.

— Надеюсь, нам не придется ждать еще пятнадцать лет, чтобы встретиться снова. Мы могли бы съездить на рыбалку или еще куда-нибудь…

— Все может быть, — сказал я со смехом. Я знал, что этому не суждено случиться. Он тоже знал. Наша работа завершилась. Вдобавок мы оба понимали, что в следующие пятнадцать лет Норме Джин потребуется все внимание отца.

— Счастливо, Харлан.

— До свидания. — Я закрыл дверь и запер ее на замок.

С тех пор я не видел Винсента и не получал от него никаких вестей, за исключением короткой записки, которую нашел под дверью в ту же ночь. Это был сложенный вчетверо листок бумаги из гостиничного блокнота. Записка гласила:

Она приезжала. Прождала тебя пять часов. Плакала из-за тебя. Прекрати быть эгоистом.

Винсент

155

В ту ночь, год и три месяца назад, я задумался, и мне стало очень грустно. Я представил себе другую вселенную, другой мир, где я и моя возлюбленная остались неразлучны. В этом мире я каждый день вижу ее улыбку, радую ее, обнимаю, целую, смотрю в карие глаза, признаюсь в любви и слышу в ответ то же признание. Вижу, как ее алые губы произносят слова «я тебя люблю». У нас бывают хорошие дни, плохие дни, но мы вместе. Нами овладевает печаль, но мы вместе. Мы не ходим в гости. Мы лежим на диване посреди сплошного беспорядка и смотрим телевизор. Нам тепло. Мы не боимся одряхлеть. Мы встречаем старость рука об руку.

Я сравнил этот мир с той вселенной, в которой живу. Здесь вечно идет дождь, я не знаю ни души и день за днем пью, закрывшись у себя в номере. Здесь я неделями молчу, думаю, и мысли причиняют мне боль. Чем она занята? С кем сейчас? Как провела этот день? Я сижу в углу комнаты под лампой, читаю и пишу. Меня утешает лишь сознание, что мир, из которого я себя вытащил, обречен. Этот мир катится в бездну, в нем утрачены человеческие ценности, и он постепенно превращается в одну безумную оргию, где единственными добрыми звуками служат стоны и вздохи сексуального наслаждения.