Пыльные окна - [31]
Лишившись второй пятисотки, я велел так кстати подвернувшемуся информатору Коле отправляться домой и ждать Максима, а как только он появится — немедленно свести нас.
Сам я вернулся в гостиницу, принял душ, сменил белье и джинсы, кое-как оттер неоднократно пострадавшую в ходе спецмероприятий куртку. Наспех перекусил остатками бутербродных нарезок, запил минералкой.
Посидел некоторое время, глядя в окно.
Уже сгущались сумерки. Подвывал среди деревьев мокрый ветер, гонял пожухлые листья.
Хорошо в такой вечер сидеть у камина, завернувшись в шерстяной плед. Пить горячий чай с лимоном, или сдобренный корицей и яблочными дольками глинтвейн. Читать непременно Роальда Даля. И отрываться от похождений любвеобильного дядюшки Освальда лишь для того, чтобы поворошить кочергой весело потрескивающие угли или пригубить кружку.
Вот только не видать мне таких тихих радостей.
Придется мне идти навстречу неизвестности, запрятав подальше страх и уняв нервную дрожь в пальцах.
Так я и поступил, тщательно зашнуровав ботинки и поплотнее замотав шею шарфом.
Я не мог упустить такой шанс. Противоборство. Нам рассказывали об этом, смутно в общих чертах. Своеобразная традиция «минусов», так они делят между собой власть.
Я хотел увидеть это собственными глазами. Узнать, что это.
Возможно, это поможет мне разобраться в происходящем.
Военный полигон давно не использовался.
Низкие бетонные постройки заросли буйным кустарником, колючая проволока провисла — гуляй не хочу.
В таких местах хорошо устраивать романтические фотосессии, в духе компьютерных игр, рассказывающих об ужасах мира, пережившего ядерную войну.
Чернели вдалеке какие-то ангары. По земле стелился туман и, качаясь на ветру, поскрипывала стертая табличка на заборе.
Я занял позицию в зарослях на возвышении.
Прямо передо мной как на ладони была видна широкая площадь. Кое-где в жухлой траве виднелись остатки бетонного покрытия.
Ждать пришлось долго. Уже сгустились сумерки, стало совсем темно. Я замотал лицо шарфом, застегнул куртку на все молнии и спрятал руки в карманах. Продолжал наблюдать.
Наконец я почувствовал движение возле ангаров.
Хрустнула щебенка, качнулся бурьян.
Из-за ангаров, с лесной опушки, медленно шла, покачиваясь из стороны в сторону, темная фигура.
На мгновение из-за туч пробилась полная луна, и в ее блеклом свете я различил человека в измазанном грязью ватнике.
Глаза его были широко раскрыты и неприятно поблескивали, отражая лунные блики. Держа спину неестественно прямой, он неспешно двигался по направлению к центру площади.
За его спиной появился еще один темный силуэт, затем еще несколько.
Луна вновь скрылась за тучами, и странные фигуры растворились во тьме.
Быстрыми перебежками я добрался до ближайшего бетонного здания, смотревшего в ночь черными провалами пустых окон.
К его крыше вела хиленькая пожарная лестница.
Стараясь не греметь железными ступенями, я побежал наверх. Вот сорвусь сейчас, пронеслось в голове, брякнусь головой о бетон, и до свидания, Москва.
Меня лихорадило от волнения. Было страшно и весело. Те же ощущения, что и при знакомстве с Колей. Серые нити страха не давали знать о себе. Но молчали и чувства «индикатора». Я не представлял, что случится дальше.
Добравшись до крыши, я прокрался к ее краю и распластался животом на рубероиде.
Отсюда было видно получше.
С двух сторон поля очень медленно двигались навстречу друг другу люди.
Разные люди, женщины, мужчины, худой подросток, скрюченный дедок.
Всех объединяло одно — они двигались очень прямо, молча, не глядя под ноги, и не оступаясь. И смотрели прямо перед собой широко раскрытыми глазами.
Наверное, так ходят по крышам лунатики.
На расстоянии шагов двадцати друг от друга группы замедлили ход и остановились.
Из обоих вышло вперед по одному человеку.
Я узнал серый плащ моего недавнего собеседника. Того, что считал себя хозяином города.
Второго, облаченного в черное, было видно плохо.
Двое, чуть покачиваясь, словно в трансе, замерли напротив друг друга.
В этом было что-то от спагетти-вестернов, в которых ковбои, стоя посреди городской улочки, соревнуются в скорости стрельбы.
Пустое поле, две одиноких фигуры.
Две группы зрителей, оцепенело замершие за их спинами. Впрочем, собравшиеся не были зрителями. Они были полноправными участниками действа.
Я почувствовал низкий гул в ушах, в глазах на миг потемнело.
Противостояние началось.
В общих чертах я представлял, как все это должно происходить, но никогда не видел воочию.
Двое встретившихся посреди поля лидеров группировок, сейчас сошлись в жестоком ментальном поединке. А люди, стоящие за их спинами, погруженные в оцепенение, мало что понимающие и видящие, служили им своеобразным подспорьем, немой группой поддержки, эмоциональными донорами, подпиткой.
Лидеры качали из них жизненную силу, всю ее вкладывая в незримый пресс, который должен был сломить, опрокинуть одного из соперников.
Так «минусы» по давным-давно устоявшейся традиции решали свои территориальные притязания.
В этом даже было что-то романтическое.
Это были даже не ковбои посреди унылой техасской улочки, по которой скачут шары перекати-поля. Нет, скорее дуэль аристократов. Сброшенные с плеч шинели, вонзенные в землю сабли, секундант резким голосом отсчитывает шаги.
На улицы Москвы вышел «ночной охотник» – НЕЗАРЕГИСТРИРОВАННЫЙ ВАМПИР, не принадлежащий ни к Одному из официальных Кланов!На охоту за объявленным вне закона убийцей отправляются представители двух тайных организаций – вампирского Комитета Безопасности Темных Сил и человеческого Управления Внутреннего Контроля.Командование группой охотников поручается прирожденному воину – Высшему вампиру Сергею из Клана Тореадоров.Однако простая операция превращается в безжалостную войну, когда в игру вмешивается ТРЕТЬЯ СТОРОНА – Светлые маги из Ордена Хранителей Паутины.
Лев Толстой с помощниками сочиняет «Войну и мир», тем самым меняя реальную историю…Русские махолеты с воздуха атакуют самобеглые повозки Нея под Смоленском…Гусар садится играть в карты с чертом, а ставка — пропуск канонерок по реке для удара…Кто лучше для девушки из двадцать первого века: ее ровесник и современник, или старый гусар, чья невеста еще не родилась?..Фантасты создают свою версию войны Двенадцатого года — в ней иные подробности, иные победы и поражения, но неизменно одно — верность Долгу и Отечеству.
У воды множество форм. Это и мрачные грозовые облака, и безмятежность заснеженных полей севера, и неудержимый поток горной реки, и первый лёд – прозрачный и хрупкий… Вода – самое беспощадное зеркало, что выявляет и доблести, и пороки. Не клянись на крови, не проливай слёз – вглядись в зеркало воды, слушай её рассказы.
В этот сборник вошли повести и рассказы победителей литературного конкурса «Изумрудный дракон. Незаконченные сказания», проводившегося на интернет-портале «Цитадель Олмера» при участии журнала «Мир фантастики», действие которых разворачивается на земле Хьерварда.
Конкурс-семинар «Креатив» — уникальное сообщество авторов, критиков и читателей, которых объединила любовь к литературе и творчеству. Идеей конкурса всегда была взаимопомощь и самосовершенствование, желание сделать свое творчество лучше, поделиться опытом и поучиться у других. За долгую историю «Креатива» в нем участвовали такие известные нынче авторы как Наталья Щерба, Дмитрий Перовский и Наталья Шнейдер, а в жюри в разное время состояли Сергей Лукьяненко, Олег Дивов, Мария и Сергей Дяченко и многие другие великолепные писатели, редакторы и критики.В этом сборнике представлены рассказы-финалисты со всех оконченных «Креативов», объединенные общей темой «Безумные миры».
«Она стоит на коленях, посреди кровати, на смятых простынях. Ждет, пока я разберусь с пряжкой ремня в джинсах, смотрит снизу вверх, накручивая на палец локон.– Хватит возиться, – улыбается она. – Мне уже не терпится!Розовая помада, лиловые тени на веках, пушистые ресницы, в мочках ушей – здоровенные кольца из розовой пластмассы. Светлые пряди собраны в два хвоста – конечно же розовыми – резинками, перекинуты вперед, стыдливо прикрывают ореолы сосков. В пупке посверкивает крохотная алмазная бабочка. Из одежды на ней только кружевные шортики и короткие носки земляничного цвета…».
Главная героиня романа ожидает утверждения в новой высокой должности – председателя областного комитета по образованию. Вполне предсказуемо её пытаются шантажировать. Когда Алла узнаёт, что полузабытый пикантный эпизод из давнего прошлого грозит крахом её карьеры, она решается открыть любимому мужчине секрет, подвергающий риску их отношения. Терзаясь сомнениями и муками ревности, Александр всё же спешит ей на помощь, ещё не зная, к чему это приведёт. Проза Вениамина Агеева – для тех, кто любит погружаться в исследование природы чувств и событий.
Героиня романа мечтала в детстве о профессии «распутницы узлов». Повзрослев, она стала писательницей, альтер эго автора, и её творческий метод – запутать читателя в петли новаторского стиля, ведущего в лабиринты смыслов и позволяющие читателю самостоятельно и подсознательно обежать все речевые ходы. Очень скоро замечаешь, что этот сбивчивый клубок эпизодов, мыслей и чувств, в котором дочь своей матери через запятую превращается в мать своего сына, полуостров Крым своими очертаниями налагается на Швейцарию, ласкаясь с нею кончиками мысов, а политические превращения оборачиваются в блюда воображаемого ресторана Russkost, – самый адекватный способ рассказать о севастопольском детстве нынешней сотрудницы Цюрихского университета. В десять лет – в 90-е годы – родители увезли её в Германию из Крыма, где стало невыносимо тяжело, но увезли из счастливого дворового детства, тоска по которому не проходит. Татьяна Хофман не называет предмет напрямую, а проводит несколько касательных к невидимой окружности.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В своём произведении автор исследует экономические, политические, религиозные и философские предпосылки, предшествующие Чернобыльской катастрофе и описывает самые суровые дни ликвидации её последствий. Автор утверждает, что именно взрыв на Чернобыльской АЭС потряс до основания некогда могучую империю и тем привёл к её разрушению. В романе описывается психология простых людей, которые ценою своих жизней отстояли жизнь на нашей планете. В своих исследованиях автору удалось заглянуть за границы жизни и разума, и он с присущим ему чувством юмора пишет о действительно ужаснейших вещах.
В своей чердачной студии в Пензансе умирает больная маниакальной депрессией художница Рэйчел Келли. После смерти, вместе с ее гениальными картинами, остается ее темное прошлое, которое хранит секреты, на разгадку которых потребуются месяцы. Вся семья собирается вместе и каждый ищет ответы, размышляют о жизни, сформированной загадочной Рэйчел — как творца, жены и матери — и о неоднозначном наследии, которое она оставляет им, о таланте, мучениях и любви. Каждая глава начинается с заметок из воображаемой посмертной выставки работ Рэйчел.
Шестой ангел приходит к тем, кто нуждается в поддержке. И не просто учит, а иногда и заставляет их жить правильно. Чтобы они стали счастливыми. С виду он обычный человек, со своими недостатками и привычками. Но это только внешний вид…
Конспирологический детективный роман про плохих людей в скверной ситуации с элементами сюрреализма, дарк фэнтези и неонуара.