Пути и перепутья - [152]

— Мне бы Пролеткина…

— Олега Ивановича? — Круглолицая, в светлых кудряшках девушка подслеповато вгляделась в меня. — Его не будет допоздна, он на заводе. — И тут она заулыбалась во все свое круглое личико. — Прота-а-сов?! Отрядный наш председатель?.. Олег говорил, что вы приехали… Извините, что не сразу признала. — И она доверчиво показала на туго набитые ящички. — Вот, разбираюсь, кто где… Запущено все… Числится больше трех тысяч комсомольцев, а среди них «мертвых душ» полно — с завода уехали, а с учета не снялись, теперь разыскивай по всей стране. — И уже совсем по-свойски она сказала: — Олег с утра в механическом, готовит собрание. Мы тут все волнуемся… У нас еще не было такого, чтобы в крупный конфликт с цеховым начальством вступать, а, похоже, придется…

Я девушку не помнил, но охотно бы с ней посидел, тем более что разглядел над ее головой лозунг с Олеговым двустишием насчет «быть, а не казаться». Заметил и яркую стенную газету с карикатурами, похожую на нашу школьную «Иголочку», но под названием «Голос активиста». Девушка показала мне Олегов кабинет со стопкой книг на столе. Но надо было торопиться.

— Так я в механический, пойду искать.

На этот раз завод меня уже не ошеломил: в войну всего навидался, а гул цехов напомнил аэродром, когда со всех сторон ползут к старту самолеты и их моторы молотят на малых оборотах. Но как и на полевом аэродроме, где только и смотри в оба, чтобы не зарулить в наспех присыпанную воронку, я был настороже и еще с порога заметил неподалеку, у крайнего в ряду станка, Виктора Найденыша в синей матросской робе с ярко начищенной бляхой. Встретив мой взгляд, моторист слегка присел, хлопнул себя по бокам и расхохотался.

— Капитан! Опять роковая встреча! Тебя-то зачем принесло? За Олегом? — И зачастил озабоченно: — Он тут у нас все начальство переполошил. Уж лучше б я с ним на людях не обнимался. Теперь все, кому он нужен, ко мне, как в справочное бюро, стучатся. Даже начальник приходил, Ковригин… И этот ваш гусь — Хаперский. Олег им не доложился, а прямо в цех. Многие рабочие сразу его припомнили. Кто по отцу, кто по матери; школьные знакомые нашлись… Ну и завертелось! Вот что худо — две девчонки пристали ко мне: «Это, — говорят, — тот, из-за кого Топоркова в инструменталке ревела?»… Понял, какой оборот? Засучивай рукава!

— Мне не Олег, а Хаперский нужен, — сказал я, желая совершенно противоположного — пристроиться к Олегу вплотную и не отставать ни на шаг, как в хорошо слетавшемся авиазвене.

— Пойдем, провожу!

Виктор, пружинистый, юркий, так стремительно провел меня через лабиринт станков к бытовкам, что, кроме скользковатой чугунной дорожки, горок заготовок да деревянных трапов под ногами рабочих, я и разглядеть ничего не успел.

— Второй этаж! Направо! — крикнул Найденыш, подведя меня к металлической, с узорчатыми прорезями в ступенях лестнице.

Но тут она прогудела от быстрых шагов, и на меня чуть не свалился Хаперский — в щегольской куртке со множеством карманов на «молниях», в голубой сорочке с галстуком. Аркадий словно клешней сжал мою руку.

— Прибыл? Молодец! Я говорил Оборотову, что на тебя можно положиться… А где Олег? Рискованную он повестку собрания вывесил: «О заявлении молодых рабочих». Открыто решил обсуждать? В цехе уже шум по этому поводу, а кое-кто и подножку Олегу готовит — есть у Ковригина такая ушлая братия. Подсиропят — век не отмыться… Надо Олега предупредить! — И Аркадий деловито постучал по моей груди пальцем: — Значит, так… Стой здесь, увидишь Олега, упроси подняться в мой кабинет, а я, если разминусь с ним, тоже туда вернусь.

Хаперский поспешил в ту сторону, куда убегали длинные ряды станков, а в полусумраке другой замаячил Олег, в морских клешах и суконной форменке. Он шел по пролету, не торопясь, глядя по сторонам, и казался верзилой — чуть поодаль от него семенил низенький человечек в сатиновой спецовке, из кармашка ее торчал карандаш.

Я думал, они каждый по себе. Но человечек явно преследовал Олега. Тот остановится, и человечек замрет. Куда посмотрит Олег, туда же и его спутник. А когда Олег, заметив меня, срезал угол и прибавил шаг, его преследователь успел встать между нами.

— Здравствуйте! Я мастер Гремячкин, — представился он Олегу. — Позвольте узнать, а вы кто такой?

Его голос был раздраженным, но Олег улыбнулся:

— Здравствуйте. Что вы хотите?

— Начальнику цеха представились?

— Пока нет. — Олег попытался обойти мастера.

— Тогда пройдемте! Объясните свое поведение.

— Какое поведение? — Олег передернул плечами. — Если вам уж так интересно, вот удостоверение: я секретарь комитета комсомола.

— Нет, нет! — мастер отмахнулся. — Теперь мне ваших корочек не надо! Вы рабочих с моего участка за дверь выманивали — мне не докладывались? Вот и объясните начальнику цеха, почему у сдельщиков рабочее время крадете, режим нарушаете. Секретари так себя не ведут! Если нас посещают, то хотя бы здороваются с начальником.

— Пустите. Мне некогда! — увидев, что на них смотрят рабочие с соседних станков, заторопился Олег.

— Нет! — возвысил голос Гремячкин. — Вы сначала объясните начальнику, как тайком сплетни о цеховом руководстве собираете.