Пути Господни - [42]

Исполнен сладкою тоской,

Сады прекрасные, под сумрак ваш священный

Вхожу с поникшею главой.

Так отрок Библии, безумный расточитель,

До капли истощив раскаянья фиал,

Увидев наконец родимую обитель,

Главой поник и зарыдал.

В пылу восторгов скоротечных,

В бесплодном вихре суеты,

О, много расточил сокровищ я сердечных

За недоступные мечты,

И долго я блуждал, и часто, утомленный,

Раскаяньем горя, предчувствуя беды,

Я думал о тебе, предел благословенный,

Воображал сии сады.

А С Пушкин «Воспоминания в Царском Селе»

Может показаться странным, но исторически так сложилось, что Франция сохранила величайшие раннехристианский святыни, а Париж, благодаря русской эмиграции после 1917 года, стал одним из самых православных столиц Запада. Так было до 2000 года, а теперь Италия перегоняет Францию, где, по статистике, православие стоит на втором месте после католичества. Происходит странный процесс оправославливания, который можно сравнить с процессом «наоборот», который был в России до революции, когда интеллигенция, да и аристократия, отходили от веры, а в 19 веке в определённых кругах, возникла мода на католичество. В самом Париже около тридцати православных храмов, среди них есть и румынские, греческие, болгарские, сербские, грузинские и коптские… Русских храмов осталось около 10, а было гораздо больше. Для русских самым большим и красивым храмом в Париже на сегодня является Св. Александро–Невский Собор, который находится в юрисдикции Константинопольского Патриархата. Русская православная церковь Корсун–ской Епархии (МП) до сих пор не имеет своего Собора и ютится в храме перестроенным в 1931 г. из гаража. Все стены этой церкви, она же Кафедральный собор Трёх Святителей расписаны фресками о. Григория Круга и Леонида Успенского, а в левой части храмы великая святыня — икона Иверской Божией Матери (о её чудесной истории обретения я ещё расскажу). Но вот парадокс. В большом соборе Св. Александро–Невского, молящихся всё меньше, в основном очень пожилых, жизнь приходская съёживается, службы некаждодневные, в крипте этого храма, службы идут по–французски, что тоже не способствует привлечению русско–язычных мигрантов… Зато в маленьком, тесном храме Трёх Святителей, служат и утром и вечером круглый год, народ прибывает, очень много молодёжи, детей, воскресная школа, лагеря, конференции — полнота приходской жизни.

Меняется контингент прихожан и в других храмах, конечно с российской точки зрения это даже не приходы, а приходики. На воскресных службах там бывает 30–40 человек, 5–10 причастников. Все священники в возрасте до 50 лет служат в церкви и работают на светской работе, жалованья от Епархии они не получают. В лучшем случае, жена священника зарабатывает деньги на светской работе, а батюшка служит в свободное от домашних обязанностей время.

Многие русские, которые в эмиграции оказались сразу после гражданской войны, переживали страшную нищету. Но как только они оказались в Париже, сразу стали создавать православную общину и искать место для церкви. Денег хватало только на то, чтобы снять гараж да перестроить его в церковь, собрать кое–какую церковную утварь. Духовенство служило в облачениях, трогающих сердце: столько было положено заботы, любви и тщания, чтобы из жалких тряпочек соорудить одежды, достойные предстоятелей. Но несмотря на бедность, люди жертвовали на строительство, устраивали приходские школы, всячески старались сохранить русский и церковнославянский язык. Я помню священников старого времени, а в тридцатые годы было много рукоположений офицеров, у них была особая выправка, но богословское образование они получили под свист пуль.

Русские «старые» эмигранты, которых всё меньше, до сих пор выделяются из толпы. В церкви они очень скромно себя ведут, никогда не шумят, громко не разговаривают, особенно красиво и торжественно одеты на праздники. Их дети и внуки стали французами, не все из них хорошо говорят по–русски. Но после падения «железного занавеса» многие из них стали ездить на свою историческую родину. Кто‑то работает в совместных фирмах, молодёж учится в русских университетах, ездят в паломничества, стараются активно помогать русской церкви.

Церковное поведение — это ведь тоже традиция, воспитание с детства, а это или получается или нет. У нас в семье всегда было правило, никогда не поучать, не шикать, не одёргивать: «что ходишь в джинсах или без платочка». Ведь пример окружающих — это лучший учитель. Ну, что поделать, когда во время литургии вдруг звонит мобильник!? Или девушка в шортах? Приходиться мягко объяснять. Мы своего сына всегда готовили к церкви, одевали в самую хорошую одежду, объясняли правила поведения в храме.

Во время больших праздников таких как Пасха, Рождество, эмигранты особенно красиво одеваются. Женщины надевают ожерелье из яичек–кулончиков, которые они собирают всю жизнь. Обычно первые яички девочка уже в пять лет получает в подарок на Пасху. На Пасхальной заутрене в одежде обязательно присутствуют белый и красный цвет. У мужчин это чаще всего красный галстук или шёлковый шейный платок. Женщины и дети должны быть нарядно одеты, совершенно исключено одеваться в чёрный строгий костюм. Всё должно сиять праздником!