Пути-дороги - [167]

Выяснилось, что русины буквально атаковали дом судьи, а потом схватили их всех и привели сюда.

— И то хорошо, что хоть вместе будем, — попробовал я их утешить. — А нас русины чуть не повесили…

До утра мы проспали в комнате под охраной, а затем нас под конвоем проводили на станцию и посадили в поезд. Сержант и политработник ехали вместе с нами. Привезли нас в большое село, а затем отвели в дом, где, по-видимому, располагался советский штаб.

— Пусть войдет командир! — по-русски крикнул кто-то из соседней комнаты, дверь в которую была настежь распахнута.

Русинский начальник вскочил и сунулся было в дверь, но его остановили словами:

— Да не вы! Пусть войдет командир партизан!

Русин покраснел и вернулся обратно.

Когда я вошел, из-за стола вышел молодой лейтенант в форме войск НКВД и предложил мне сесть. Я начал ему рассказывать о себе, но он перебил меня, сказав, что все уже знает. Видимо, сержант еще накануне доложил ему о нас, а лейтенант в свою очередь все проверил.

Потом лейтенант позвал к себе в комнату русинского начальника и судью и сказал им:

— Немедленно устройте на постой этих партизан и обеспечьте их всем необходимым. Расположите каждого в отдельном доме, организуйте им баню. Выполняйте!

Русин и судья выслушали лейтенанта, вытянувшись по стойке «смирно».

Улыбнувшись мне, лейтенант спросил:

— Когда вы намерены двинуться в Марамарошсигет?

— Завтра, — ответил я.

— Утром обеспечьте партизан транспортом! Выделите для них пять повозок, на которых они отправятся в Марамарошсигет, — отдал лейтенант распоряжение судье.

— Нам хватит и трех повозок, — заметил я.

— Пусть будет пять! Поезжайте с комфортом.

Русинский начальник и судья не знали, куда им бежать в первую очередь.

Через каких-нибудь полчаса всех нас расселили по лучшим домам, приготовили вкусный завтрак, а хозяйки спешно кипятили воду, чтобы мы могли помыться.

Как только нас разместили, я заговорил о враче. Мои хозяева ответили, что в селе есть только ветеринар.

«Для меня и ветеринар будет хорош», — решил я и вместе с Рекаи отправился его разыскивать.

Нашли мы его скоро. Ветеринар оказался венгром. Сначала он наотрез отказался помочь мне, потому что у него не было антибиотиков. Однако я настоял на своем. Смочив нарывы йодом, он мигом вскрыл их, после чего я сразу же почувствовал облегчение.

Когда раны были перевязаны, я спросил ветеринара, сколько должен ему, а он с улыбкой ответил, что еще ни разу в жизни не получал гонорар непосредственно от своих пациентов.

Когда мы вернулись в дом, в котором нас разместили, сержант и политработник сказали мне, что сегодня в нашу честь будет дан пир, для которого только что закололи свинью. Не забыли они и о напитках. Мы с радостью приняли их предложение и действительно провели хороший вечер. Сержант где-то разыскал фотографа, и мы все вместе сфотографировались на память.

На следующее утро повозки ждали нас у ворот. Проводы были теплыми. Опечалило нас только то, что фотографии оказались слишком большими и нам негде было хранить их. Спустя час мы, отдохнувшие и веселые, ехали по дороге в Марамарошсигет…

Прибыв в Марамарошсигет, мы разыскали советскую военную комендатуру, где нам сказали, что штаб фронта за это время передислоцировался в Хуст и мы, если будем торопиться, возможно, догоним его. В комендатуре мы с радостью узнали, что три наших товарища Яни Полар, Дьёрдь Орос и раненый Яни Ач находились здесь, в Марамарошсигете. Ача лечили в советском госпитале. Они с нетерпением ждали нас, потому что совсем ничего не знали о том, как окончился тот бой.

Нам они рассказали, что тогда долго бродили по лесу, а потом решили идти в Марамарошсигет, где жил отец Ороса, у которого они и скрывались до прихода советских войск.

Как только Марамарошсигет освободили советские части, Полар и Орос сразу же отправились искать нас, но поиски не увенчались успехом…

После встречи с ребятами направились в Хуст, где от военного коменданта узнали, что штаб тем временем переместился в Мункач. Военный комендант порекомендовал нам подождать в городе до тех пор, пока он не получит точных сведений о нахождении штаба.

Хуст показался нам симпатичным небольшим городком, и мы остались в нем. Остановились в пустом доме, похожем на виллу, расположенном недалеко от комендатуры. Решили выйти на разведку местности. Сначала мы попали на рынок, где можно было купить все, что угодно. К сожалению, у нас были только доллары. После долгих уговоров местный аптекарь обменял нам пять долларов, и мы смогли купить всего, чего хотели.

Если мне не изменяет память, в этом городе мы провели пять мирных дней. Ребята наши здесь быстро освоились, а кое-кто даже успел завести знакомства с красивыми местными девушками.

На четвертый день меня вызвали в комендатуру и сказали, что из штаба получен приказ направить нас в Мункач.

Я не без труда собрал своих подчиненных, и мы явились в комендатуру, где нас ожидал майор в кожаной куртке, который должен был сопровождать нас. Майор ехал на мотоцикле первым, а следом за ним на военном грузовике ехали мы. Теперь мы были уверены, что все у нас пойдет как надо. Жаль было только, что нам так и не удалось увидеть судью из Саплонца, который тоже был бы рад повидаться со своими старыми друзьями-партизанами.