Путешествие в Россию - [52]

Но все же век Петра Великого Альгаротти ставит выше времени Анны Иоанновны. При Петре I господствовали деловитость и умеренность. Начиная же с правления Екатерины I появилась страсть к роскоши, достигшая апогея при «теперешнем правительстве» (Анны Иоанновны). Как он отмечает, теперь придворные тратят больше денег на украшения и дорогие вещи, в то время как при Петре I их тратили на постройку кораблей. Как и другие иностранцы, посетившие Петербург при Анне Иоанновне, Альгаротти обращает внимание на пышность придворных празднеств, богатство одежды представителей знати и на возросшее французское влияние на жизнь света. Об этом пишет и К. Рондо: «Вы не можете себе вообразить, как великолепен сделался этот двор с начала нового царствования…».[602] Между тем исследователи этой эпохи относят тягу к роскоши ко времени более позднему: правлению Елизаветы Петровны и Екатерины II.[603]

В «Путешествии в Россию» Альгаротти дает описание тех сторон русской жизни, которые, по его мнению, должны были вызвать наибольший интерес в Европе. При этом он касается не только политических, социально-экономических вопросов, но и вопросов научных. Будучи писателем и ученым, Альгаротти живо интересовался научными исследованиями своего времени. Так, в письмах к Ш. Маффеи, описывая ситуацию в бассейне Каспийского моря, он обращается к такой важной проблеме, как изменение уровня моря на Адриатике и его влияние на положение прибрежных городов, в первую очередь Венеции. Попутно он говорит об освоении Северного Ледовитого океана, отмечая заслугу русских, доказавших, что «Новая Земля действительно остров, что северный берег Азии очень далеко простирается на Восток, к Америке, но с нею так и не соединяется» (Письмо 12. С. 175).

Остается сожалеть, что в «Путешествии в Россию» Альгаротти не коснулся культурной жизни Петербурга, но, очевидно, это и не входило в его намерения. Тем не менее труды Ломоносова по созданию русской мозаики, о которых он узнал от графа Воронцова, заинтересовали его. Альгаротти сумел по достоинству оценить такие мозаичные работы русского ученого, как «Полтавская битва» и портрет Петра I.

Возможно, работы Ломоносова натолкнули итальянского литератора на мысль обратиться к М. И. Воронцову с предложением отлить серию медалей, чтобы увековечить историческое прошлое России и ее правителей начиная с Петра I. Так, в поле зрения Альгаротти оказались и некоторые стороны культурных связей Италии и России.

Книга Альгаротти, вышедшая в свет несколькими годами позднее «Истории Российской Империи при Петре Великом» (Т. 1–2, 1759–1763) Вольтера, развивает тот же взгляд на Россию как великую державу и на деятельность Петра I как просвещенного монарха и преобразователя Русского государства. Написанное на основании не только личных наблюдений, но также и изучения исторических фактов и документов, «Путешествие в Россию» во многом продолжает лучшие традиции историографической науки Просвещения.[604]

Обращение к жанру «путешествия» с использованием излюбленной в XVIII в. эпистолярной формы позволило Альгаротти «раздвинуть» рамки повествования, включив в него широкий круг вопросов русской и европейской жизни. Структура книги о России создавалась не без влияния «Персидских писем» (1721) Монтескье, «Писем, написанных из Лондона об англичанах» Вольтера, а также бесед с Фридрихом II Прусским и таким мастером эпистолярного жанра, как леди Мэри Уортли Монтегю.

Альгаротти называл «Путешествие в Россию» одной из своих любимых и лучших книг.

Большинство исследователей его творчества неизменно высоко оценивает это произведение, подчеркивая остроту наблюдений, оригинальность суждений, глубину оценок, непринужденность стиля. Тем самым они расширяют и углубляют мнение одного из первых биографов итальянского писателя — Доменико Микелесси, высказанное еще в XVIII в.: «Нет какой-либо другой книги или какого-либо другого рассказа путешественников, которые бы так лаконично и просто сообщали столь разносторонние сведения, привлекали бы таким разнообразием, изяществом и новизной описаний…».[605]

О высокой оценке произведений Альгаротти свидетельствует также и мнение издателя известного в XVIII в. миланского журнала «Кафе» Пьетро Верри, который не без основания полагал, что сочинения Альгаротти следует рассматривать в русле традиций научной прозы Л. Муратори и Ш. Маффеи, опиравшихся на изучение исторических документов.[606]

В 1769 г. «Путешествие в Россию» было издано на французском языке, и в том же году вышел в свет его английский перевод.[607] Новый полный русский перевод, осуществленный Ю. Н. Ильиным, позволяет и русскому читателю войти в круг европейских интересов XVIII в., а также узнать много любопытного о российской жизни того времени, увиденной глазами доброжелательного иностранца.[608]

«Путешествие в Россию» было известно и в России. М. Н. Муравьев в уже упоминавшемся очерке «Алгаротти» отмечал: «В кратком описании путешествия его в Россию виден в нем человек, который умеет наблюдать нравы и предвидеть происшествия издалека».[609] С книгой Альгаротти был знаком поэт и баснописец, министр юстиции И. И. Дмитриев, современник Карамзина, Державина и Пушкина. «Путешествие в Россию» во французском переводе (1770 г.) находилось в библиотеке П. Ф. Жукова, государственного деятеля, любителя словесности и основателя библиотеки Санкт-Петербургского университета, а также и в библиотеке известного историка и путешественника Г. Ф. Миллера.