Путешествие по стране Руставели - [21]

План города, который он начал тогда составлять, был после 1953 года усовершенствован на основе результатов археологических подводных съемок.

— А найдено ли, кроме сосудов и развалин, что-либо еще, что давало бы представление о жизни древней Диоскурии?

Высокий брюнет явно рад моей заинтересованности.

— Конечно! Из зданий и защитных сооружений удалось извлечь различное оружие, орудия труда, домашнюю утварь, украшения и монеты. Сегодня нам известно, что Диоскурия поддерживала оживленные торговые связи с внутренними провинциями древнегрузинского Колхидского царства и другими странами. У кавказских племен жители города покупали прежде всего шерсть, мед, ценные породы дерева, а продавали им изделия городских ремесленников.

— То есть Диоскурию можно считать абсолютно мирным городом?

— Безусловно. Но сохранить мир ей не удалось, — продолжает брюнет. — В I в. до н. э. она была сильно разрушена в результате войны между римскими войсками Помпея и войсками понтийского царя Митридата. Римский историк Гай Плиний Секунд подробно сообщает об упадке города, население которого состояло тогда из трехсот различных национальностей, в результате чего для ведения дел римляне использовали сто тридцать разноязычных переводчиков. Видимо, в этот период и произошла катастрофа, в результате которой пострадала большая часть города.

Брюнет замолкает и склоняется над амфорой.

— О какой катастрофе идет речь?

— Судя по всему, это был гигантский оползень, опускание побережья. Старые абхазские хроники сообщают, не приводя подробностей, о землетрясении, которое поглотило город иноземных колонистов. Имеется ли при этом в виду Диоскурия, с точностью до сих пор не установлено.

Трое молодых ученых собирают свои вещи, дружески прощаются с нами и уходят, поднимаясь вверх по склону. Они торопятся доставить в институт свою новую находку. Константин провожает их до машины.

Задумавшись, мы остаемся с Сашей на берегу. Мы смотрим на синюю, теперь почти зеркальную поверхность Черного моря, похоронившего столько неожиданных тайн — жизнь, любовь, борьбу и смерть, надежды тысяч людей, внезапно застигнутых тяжелым бедствием. С шипением, будто попав на раскаленное железо, на каменистый берег накатываются волны и, как бы испаряясь, исчезают. Издали, из порта, вновь выходит с развевающимся над топом флагом пассажирское судно, направляющееся из сухумской бухты в открытое море.

В Сухуми отдыхают тысячи советских и зарубежных граждан, заполняющих летом курорты грузинского Черноморского побережья: Пицунду, Кобулети, Махинджаури, Гудауту и другие. Со всего Союза в высокогорный Баку-риани съезжаются любители зимних видов спорта. Масса отдыхающих и нуждающихся в лечении устремляется на десятки курортов с целебными источниками, расположенных в горных районах Грузии.

Со времени установления Советской власти число домов отдыха и санаториев увеличилось в Грузии в десятки раз; курортами Грузии, по праву заслужившей почетное звание всесоюзной здравницы, теперь ежегодно пользуются сотни тысяч трудящихся.

В Тбилиси Саша вынужден меня покинуть. В Баку его ждет неотложная работа. Главная тема нашего последнего совместно проведенного вечера в гостинице "Иверия" — Диоскурия, история и будущее грузинской земли. Почти до утра мы сидим за черным, как деготь, чаем, который вновь заварил Саша.

Восточный ренессанс

"Никогда не забуду, что не где-нибудь, а именно здесь, в этом городе, я сделал свои первые неуверенные шаги на пути, по которому я иду уже четыре десятка лет. Кажется, что величественная природа этого края и романтически кроткий нрав его народа, — именно эти две силы послужили для меня толчком, в результате которого бродяга превратился в писателя".

С этих слов, произнесенных Горьким на юбилейной встрече в Тбилиси, когда он уже был всемирно известен, начинается наша беседа с работниками Института истории грузинской литературы Академии наук Грузии.

По моей просьбе они охотно рассказывают мне об отношении Горького к Грузии. Сначала о его первом пребывании здесь в 1891 и 1892 годах, на которое в своей речи ссылается Горький. В свое время он зарабатывал себе на жизнь в качестве рабочего железной дороги, вступил в один из многочисленных тбилисских марксистских кружков и написал свой первый рассказ "Макар Чудра", который под псевдонимом "Горький" был опубликован в грузинской газете "Кавказ". Во время последующих приездов в Грузию у него возникли новые творческие контакты с целым рядом грузинских литераторов.

— Творческие связи между русскими и грузинскими писателями имеют, как мне хорошо известно, традицию, которая восходит к началу XIX в., — замечаю я утвердительно-вопросительно и ссылаюсь на Грибоедова, декабристов, Пушкина.

— Эта традиция гораздо старше, — возражает один из моих собеседников, профессор, в элегантном костюме стального цвета. — Сильное взаимное влияние было обусловлено и многочисленными литературными переводами. Кроме того, более тесные контакты между Грузией и Россией установились в результате брака царицы Тамары с сыном русского князя. Само собой разумеется, наш поэт Шота Руставели, бывший министром Тамары, знал не только ее русского мужа, но и был знаком с появившимся в это время русским эпосом "Слово о полку Игореве" и другими значительными событиями русской истории и культуры.