Путь - [53]

Мария, словно не обратив внимания на творимые Диланом чары, вдруг бросилась к нему, повиснув у путника на шее и рыдая навзрыд. Мужчина почувствовал, как камзол и рубаха стремительно промокают от слез девушки, которую трясло, словно в лихорадке.

  - Успокойся, девочка моя, - прошептал Дилан, нежно проведя ладонью по волосам девушки. - Тебя никто не обидит, все хорошо. Ну же, не надо плакать.

Юная циркачка еще крепче прижалась к груди своего спасителя, словно и не заметив, что мгновение назад он испепелили двух вооруженных разбойников. Сейчас этот немолодой, спокойный и уверенный человек был для нее самым близким, самым любимым на свете. И, видимо, часть его спокойствия как-то передалась самой Марии, поскольку рыдания ее стали тише.

  - Идем, девочка, - произнес Дилан. Он лишь крепче прижал к себе спасенную от насильников девушку, всем телом ощутив, как бешено колотится в ее груди юное сердце, как ее саму трясет от страха, будто в агонии. - Нас ждут наши друзья. Разбойники ушли. Тебе больше нечего бояться.

Путник шептал Марии, всхлипывавшей и норовившей спрятать лицо на груди Дилана, что-то ласковое, будто ребенку, нежно прижимая ее к себе сильными руками. Девушка не помнила своего отца, которого ей с детства заменил брат Винченте. Она даже не знала его имени, но сейчас Марии казалось, что это он, ее отец, явился в чащу, чтобы спасти свою дочь от злых людей. И больше всего в тот миг ей хотелось, чтобы этот человек, такой сильный и уверенный, всегда был рядом, чтобы можно было слышать его голос, чувствовать его ласковые прикосновения, не вожделеющие и похотливые, но нежные, ловить на себе его взгляд, полный неподдельной любви. Но она знала, что пройдет совсем немного времени, и сведенные вместе по прихоти судьбы путники навсегда расстанутся, чтобы больше не видеть друг друга до конца жизни.

  - Не бросай меня, - попросила Мария, преданно глядя в глаза Дилана, для чего ей почти не пришлось задирать голову. - Пожалуйста, не оставляй меня одну!

  - Ну что ты, - путник ласково коснулся ее щеки тыльной стороной ладони. - Конечно, я тебя не оставлю. Не бойся, моя милая, я буду рядом и никому не дам тебя в обиду.

Платье девушки пришло в полную негодность, и Дилан накинул ей на плечи свой камзол, дабы хоть так прикрыть ее наготу. И Мария, уже немного пришедшая в себя, хоть слезы и застили ей глаза, все же заметила в вырезе распахнутого воротника его рубахи старую татуировку. Под левой ключицей красовался гербовый щит, на котором была изображена коронованная змея. Хотя девушка еще не оправилась от испуга, от всего увиденного на той поляне, она все же была не в столь сильном потрясении, чтобы вовсе не проявлять интереса к тому, что ее окружало.

  - Дилан, этот знак, - Мария указала на татуировку, которую ее спутник поспешно попытался прикрыть с какой-то странной стыдливостью. - Откуда он у тебя?

Путник смутился, притворно закашлявшись, видимо, для того, чтобы выиграть хоть несколько секунд.

  - Я знаю, кто его носит, - не унималась Мария, которой, вероятно, просто нужно было отвлечься от выпавших на ее долю испытаний, которых было много и для человека вдвое старшее ее. - У нас, в Келоте, такая метка означает наемников-кондотьеров. Ты воин, Дилан, ведь верно?

Она могла бы сказать, что люди с точно такими татуировками когда-то явились в их селение, убив мать и отца, едва не убив брата, а с нею самой не сделав нечто, кажущееся любой женщине, пусть той и было всего пять лет, даже более страшным, чем сама смерть. С тех пор этот знак, увенчанная трезубой короной змея, врезавшийся в память ребенка, вызывал у девушки страх, с которым невозможно было бороться. Страх, и желание отомстить, убив того, кто носил такой символ, не важно, проезжал ли он через тот крохотный поселок на самом западе такого далекого теперь Келота.

  - Ну, было дело по молодости, - криво усмехнулся путник. - Юный был, горячий, хотел мир посмотреть. Да, повоевал немного, и в Келоте, и еще кое-где. Только это дело прошлое.

Он вдруг взял девушку за подбородок, и хотя прикосновения Дилана было неожиданным, Мария не вздрогнула, не попыталась отстраниться. Она не могла облечь в слова свои мысли, но чувствовала, что от этого человека не нужно ждать ничего скверного.

  - Я попрошу тебя об одном одолжении, девочка моя, - вкрадчиво вымолвил Дилан, понизив голос, словно опасался, что и здесь, в лесной глуши, кто-то может подслушать его. - Не говори никому об этом. - Он указал на свое плечо с тем приметным знаком. - И вообще о том, что видела на этой поляне. Шары огненные, прочие фокусы - это ведь ничего не значит, правда? У каждого из нас свой дар, и что за беда, если кому-то он покажется странным, лишь бы его не обращали во вред. Так к чему твоим спутникам знать обо всем? Вскоре наши пути все равно разойдутся, скорее всего, навсегда, хоть и не дано никому знать наперед собственную судьбу. И я прошу, пусть это будет нашей маленькой тайной.

Они выбрались на тракт, и тотчас наткнулись на Рольдо, с потерянным видом бродившего среди трупов. Акробат Винченте, плечо которого перетягивала тугая повязка, уже пропитавшаяся кровью, сидел прямо на земле, привалившись к колесу повозки. Мария, увидев его, со всех ног кинулась к брату, опустившись радом на колени и обняв его, а затем вновь разрыдалась, ибо взгляд ее наткнулся на тела старой Сибиллы и Бернарда.