Путь - [13]
Положительной стороной влюблённости становится тот факт, что дофаминовый всплеск повышает активность в лобных долях головного мозга, отвечающих за мышление. И люди начинают творить: писать стихи, сочинять музыку, петь или что-то ещё. Первая влюблённость пробуждает взрослые нейронные связи, как логические, так и творческие. Кто-то впервые начинает мечтать, кто-то строить планы, а кто-то — претворять их в жизнь.
Вот Пушкин, например, всё время был влюблён, всегда на дофамине, так сказать, и поэтому творил, как жил. Он хоть и был чрезмерно эмоционален, но с годами, говорят, научился сдерживать свой пыл. А потом и состояние постоянной влюблённости перестало быть важным, ведь за предыдущие годы, часто используемые нейронные связи стали крепче, увеличивая скорость импульса. Короче говоря, талант развил в себе гения усилием собственного мозга.
И Алекс, похоже, тоже влюбился в ту красотку с первого взгляда и сейчас получал всплеск дофамина каждый раз, когда думал о ней, и чувствовал такой же спад, когда понимал, что она никогда не будет рядом. Тут же развивалась апатия и появлялась депрессия. Словно наркомана без дозы, словно алкоголика без рюмки, словно сладкоежку без тортика, Алекса ломало от того, что жадный стриатум испытывал нехватку дофамина. А стриатум хоть и глупый, но мощный, он легко седлал мозг и зацикливал мыслительную спираль.
Алекс это прекрасно понимал и всё равно не мог себя достаточно контролировать. Прошла уже неделя после конференции, и, вроде бы, нужно было забыть обо всём, что там происходило, но раз за разом он ловил себя на воспоминаниях о ней…
Девушка была так прекрасна, так мила, настолько глубокий смысл таился в её глазах, что Александр не мог думать ни о ком и даже ни о чём другом. Он плохо спал, хотя раньше даже днём любил полчасика храпануть, не мог сконцентрироваться, работа валилась из рук, в мыслях творился полный бардак. Алекс даже начал отжиматься, хотя давным-давно уже забил на спорт. Аппетит перестал быть важен. «Какая, к чёрту, еда, если в крови прыгает норадреналин и не получается ни на чём сосредоточиться?», — беззвучно ругался он про себя.
Но в то же время его состояние не было постоянной депрессией: Алекс пытался переломить себя, иногда переводя состояние в настойчивое желание что-то сделать, не понятно что, например, красиво одеться и куда-то пойти, а лучше не одному, а с ней — с той девушкой. Поговорить о глубоких вещах, понятных только им двоим, помечтать, сидя на берегу ручья, а потом снять комнатку в лесном хостеле…
Алекс постоянно думал обо всём этом, даже не собираясь принимать тот факт, что его фантазии, держась за ручку, уходят все дальше и дальше от реальности.
Наташка с работы вообще перестала интересовать, и как женщина, и как человек. Она с подозрением вглядывалась в его лицо, когда он глупо улыбался и пел себе под нос. Алекс уже не фантазировал — он грезил наяву, заплывая в такие заоблачные дали, что вздрагивал, когда возвращался в наш бренный мир. Ему хотелось делать что-то важное и цельное, нести людям счастье, быть примером для детей, да и самому уже обзавестись ребёнком! А что, пора! Видимо, у Алекса случился дофаминовый передоз, его прям пёрло! Надень ему треуголку — и вперёд, захватывать мост через Дунай и мчаться к Аустерлицу.
Замечтавшись за чисткой зубов, Алекс в очередной раз ушёл в мир грёз, но внезапно вздрогнул от гулкого звука падающей кастрюли и грубого мата, донёсшегося от соседей сверху. Он распахнул глаза и снова приметил себя, смотрящего в зеркало в обветшалой ванной с развешанными на верёвке носками. Увидел свою опухшую рожу, с щетиной и лохматыми грязными волосами. Уровень дофамина и серотонина резко уменьшился, накатила тоска, захотелось повеситься, ну, или хотя бы выпить водки. Снова вспоминалась та конференция.
И ведь, малака, он же мог с ней поговорить! Если бы не тот пень в пиджаке, который потом докопался до него за кулисами. Молол какую-то чепуху, отвлекал, дёргал за рукав, Алекс что-то ему невпопад отвечал, а в это время девушка прошла рядом, приостановилась, словно хотела что-то сказать, немного постояла с улыбкой, понимающе кивнула головой и вышла. Когда он отвязался от этого типа и выскочил на улицу, её уже не было. Кинулся к остановке, но там никого не нашёл; уже потом сообразил, что такая девушка могла приехать только на мобиле.
А он — мудак! Надо же было так обосраться! Ведь она же задала ему третий вопрос, на всю огромную аудиторию:
— А вы женаты?
И надо же было ему, мудиле толсторогому, сострить:
— Да! На науке!
— На какой ещё науке?! Малака ты тупая, что ты за туфту несёшь и кому задвигать её будешь?! Чтоб тебя за хвост, да по вымени! — ругался он сам на себя последними словами и боялся посмотреть в глаза отражению. Это сейчас он целыми днями сочинял ответы и мог бы выдать с десяток блестящих фраз, типа: «Нет, ведь я ждал вас всю жизнь!» или «Неужели вашей матушке нужен зять?». Но тогда он спорол то, что первое пришло на ум, и теперь ненавидел себя за это. Чтобы смыть с себя ощущение фиаско, Александр переломился, спустил трусы и полез в холодный душ.
Эта книга раскрывает тайны современного банковского бизнеса: Прочитав ее, вы узнаете способы, с помощью которых банки вводят в заблуждение заемщиков, поймете, как обманывают должников коллекторы и антиколлекторы, узнаете, почему закон о банкротстве физических лиц вряд ли поможет должнику.Почему социальная ипотека – зло? Что делать, если нечем платить кредит? Кто на самом деле виновен в том, что должники не возвращают кредиты? Читайте ответы на эти и многие другие вопросы в книге «Кредитные истории».Весь путь от получения кредита до его погашения простым доступным языком.
«Ашантийская куколка» — второй роман камерунского писателя. Написанный легко и непринужденно, в свойственной Бебею слегка иронической тональности, этот роман лишь внешне представляет собой незатейливую любовную историю Эдны, внучки рыночной торговки, и молодого чиновника Спио. Писателю удалось показать становление новой африканской женщины, ее роль в общественной жизни.
Настоящая книга целиком посвящена будням современной венгерской Народной армии. В романе «Особенный год» автор рассказывает о событиях одного года из жизни стрелковой роты, повествует о том, как формируются характеры солдат, как складывается коллектив. Повседневный ратный труд небольшого, но сплоченного воинского коллектива предстает перед читателем нелегким, но важным и полезным. И. Уйвари, сам опытный офицер-воспитатель, со знанием дела пишет о жизни и службе венгерских воинов, показывает суровую романтику армейских будней. Книга рассчитана на широкий круг читателей.
Боги катаются на лыжах, пришельцы работают в бизнес-центрах, а люди ищут потерянный рай — в офисах, похожих на пещеры с сокровищами, в космосе или просто в своих снах. В мире рассказов Саши Щипина правду сложно отделить от вымысла, но сказочные декорации часто скрывают за собой печальную реальность. Герои Щипина продолжают верить в чудо — пусть даже в собственных глазах они выглядят полными идиотами.
Роман «Деревянные волки» — произведение, которое сработано на стыке реализма и мистики. Но все же, оно настолько заземлено тонкостями реальных событий, что без особого труда можно поверить в существование невидимого волка, от имени которого происходит повествование, который «охраняет» главного героя, передвигаясь за ним во времени и пространстве. Этот особый взгляд с неопределенной точки придает обыденным события (рождение, любовь, смерть) необъяснимый колорит — и уже не удивляют рассказы о том, что после смерти мы некоторое время можем видеть себя со стороны и очень многое понимать совсем по-другому.
Есть такая избитая уже фраза «блюз простого человека», но тем не менее, придётся ее повторить. Книга 40 000 – это и есть тот самый блюз. Без претензии на духовные раскопки или поколенческую трагедию. Но именно этим книга и интересна – нахождением важного и в простых вещах, в повседневности, которая оказывается отнюдь не всепожирающей бытовухой, а жизнью, в которой есть место для радости.
«Голубь с зеленым горошком» — это роман, сочетающий в себе разнообразие жанров. Любовь и приключения, история и искусство, Париж и великолепная Мадейра. Одна случайно забытая в женевском аэропорту книга, которая объединит две совершенно разные жизни……Май 2010 года. Раннее утро. Музей современного искусства, Париж. Заспанная охрана в недоумении смотрит на стену, на которой покоятся пять пустых рам. В этот момент по бульвару Сен-Жермен спокойно идет человек с картиной Пабло Пикассо под курткой. У него свой четкий план, но судьба внесет свои коррективы.