Путь к свободе - [240]
В подземелье — тишина. Двигались призрачные фигуры людей. Они торопливо, бесшумно спускались по склонам туннелей вниз, к штабу партизан. Они стекались, как множество ручьев стекаются после ливня в один общий кипящий поток, несущийся к свободному выходу в море.
В галерее штаба стояли молча, хмурили черные, обросшие лица. Раненые опирались на палки. Сюда приползли и больные, сюда привели и слепых и глухих, пострадавших от газов и обвалов.
В шелесте голосов от одного к другому неслось счастливое слово:
— Уходим… Уходим…
В самой середине толпы появился Ковров. Он окинул взглядом партизан и спросил у Ставридина:
— Сколько всего на ногах?
— Все, все на ногах! — встрепенулись те, которые стояли, опершись на палки, и те, кто лежал на земле.
Здесь было около сотни раненых и больных, и каждый стремился объявить, что он чувствует себя хорошо, что он может двигаться. Тяжелобольные и раненые напрягали все силы, стараясь подняться и удержаться на ногах.
— Товарищи, спокойно, — сказал Ковров.
Все стихли.
Ковров продолжал:
— Ход прорыт. Теперь в сумерках пошлем разведку и нынче же ночью уйдем. Сохраняйте порядок, товарищи. Не шумите, не волнуйтесь. Как разведка сообщит, сейчас же уходим.
Краткая речь Коврова убедительно подействовала на партизан. Тихо, радостно переговаривались они, приготовляясь к уходу.
В длинный туннель, где помещался лазарет, пришли партизаны, все командиры, в том числе Ковров и Пастернаев. Они осветили фонарями туннель. Такого множества света не видел еще подземный лазарет. И, ослепленные огнями, раненые сползались в кучу, настороженно, молча ожидая, что скажут пришедшие.
Ковров выступил вперед и, как всегда, просто, открыто сказал:
— Мы пришли проститься с вами, нашими ранеными братьями… Бесполезная смерть — самое страшное преступление. Ход прорыт. Мы уходим сегодня. Уходим, чтобы не погибнуть бесполезно. Или умрем в бою, или будем снова бороться и освободим, спасем вас, дорогие товарищи бойцы. Простите нас…
Ковров услышал судорожный плач. Он порывался сказать еще что-то душевное и простое, но не мог. У него сдавило комом горло, и он отвернулся.
Раненые подползали друг к другу, обнимаясь, рыдали, смеялись, прерывисто и дико.
— Братики, не бросайте…
— Добейте!
— Я с вами!
— Рота, по цепи — пли!
— Взрыв!.. Взрыв!..
— Берегись!
— Прощай…
Туннель гудел. Ковров стоял прямо, сжав зубы, закрыв глаза ладонью.
— Братец, братец…
Из груды раненых выполз человек. Он поднял руки, слепо тыча вперед растопыренными пальцами. Подполз к самым ногам Коврова.
— Братец, постой, не уходи… — всхлипывал раненый.
Ковров смотрел в его широко открытые, словно остекленевшие глаза.
— Братцы, я ослеп! — жалобно выкрикнул раненый.
Ковров опознал в нем рабочего, с которым когда-то вместе работал на заводе. Слепой обхватил Коврова за ноги.
— Газы, газы отобрали свет у меня! Я не вижу, кто ты…
— Я — Ковров… Сергей Ковров!
Ковров нагнулся к рабочему, обхватив крепко, стал целовать голову, лицо.
— Пой-й-ди… если будешь жив, — дрожа, говорил слепой, — к семье моей… Поцелуй малютку и жену… скажи, что я умер за их жизнь, умер в под-земе-лье.
Слепой упал на груду соломы и заплакал.
Партизаны поднимались по уклону. Едва переставляя ноги, люди тихо плелись один за другим, растянувшись в туннеле длинной вереницей молчаливых теней.
Подойдя к месту, где был прорыт выход, партизаны потушили свет и, припав к мокрому известняку, замерли.
Ковров взял с собой бойкого подростка, и они полезли по прорытой норе кверху. Когда Ковров просунул в отверстие голову, в его лицо пахнуло свежестью и ароматом полей. Он жадно пил воздух, пьянея от него, точно от молодого вина. Потом осторожно вылез наружу; за ним парнишка. Они поползли по мокрой от росы траве к стене огорода. Припали к земле, медленно осматриваясь вокруг. Вслушивались…
Белые пели у костров старую казацкую песню.
Ковров и парнишка лежали безмолвно. Всюду, куда они ни смотрели, в теплой и влажной ночной степи горели костры, вокруг них толпились человеческие тени, гомонили, ругались и пели…
Ковров воочию убедился, что место выхода находится в плотном кольце белых войск. Он шепнул:
— Возвращаемся.
Осторожно вползли обратно в подземелье. Все партизаны столпились вокруг Коврова. Он глухо объявил, что выйти в прорытый заход нельзя.
Это известие было встречено глубоким молчанием. Единственный фонарь, который держал в нетвердых руках Ставридин, слегка разрывал своими неверными лучами сумрак, в котором чуть маячили головы партизан. Подавленные, все стояли не двигаясь. Ковров вспомнил о доме, о матери, о своих сестрах, о том, что он единственный кормилец. Воспоминания эти тяжко давили грудь. Наконец, словно решив что-то, Ковров тряхнул головой:
— Товарищи, выход есть!
Партизаны словно очнулись.
— Как?
— Откуда?
— Кругом же войска…
Ковров сказал:
— Да, товарищи, кругом белые, кругом опасность, но уйти можно… Выход все-таки есть.
— Верно, на прорыв придется, — упал глухой голос Став-ридина.
— Куда там, невозможно, — произнес кто-то.
Все как бы онемели. Стало так тихо, что казалось, было слышно, как бьются сердца партизан.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Новый роман грузинского прозаика Левана Хаиндрава является продолжением его романа «Отчий дом»: здесь тот же главный герой и прежнее место действия — центры русской послереволюционной эмиграции в Китае. Каждая из трех частей романа раскрывает внутренний мир грузинского юноши, который постепенно, через мучительные поиски приходит к убеждению, что человек без родины — ничто.
Шестнадцатилетним школьником Юрий Салин впервые попал в геологическую экспедицию. Это и определило выбор профессии. Закончив геологоразведочный факультет Московского нефтяного института, Салин едет на Дальний Восток, работает в Камчатской комплексной экспедиции. Сейчас он заведующий лабораторией слоистых структур Института тектоники и геофизики, плодотворно занимается научной работой. Повесть «Отраженный свет» – дебют молодого литератора.
Леонид Рахманов — прозаик, драматург и киносценарист. Широкую известность и признание получила его пьеса «Беспокойная старость», а также киносценарий «Депутат Балтики». Здесь собраны вещи, написанные как в начале творческого пути, так и в зрелые годы. Книга раскрывает широту и разнообразие творческих интересов писателя.
Повести и рассказы советского писателя и журналиста В. Г. Иванова-Леонова, объединенные темой антиколониальной борьбы народов Южной Африки в 60-е годы.
В однотомник Сергея Венедиктовича Сартакова входят роман «Ледяной клад» и повесть «Журавли летят на юг».Борьба за спасение леса, замороженного в реке, — фон, на котором раскрываются судьбы и характеры человеческие, светлые и трагические, устремленные к возвышенным целям и блуждающие в тупиках. ЛЕДЯНОЙ КЛАД — это и душа человеческая, подчас скованная внутренним холодом. И надо бережно оттаять ее.Глубокая осень. ЖУРАВЛИ УЛЕТАЮТ НА ЮГ. На могучей сибирской реке Енисее бушуют свирепые штормы. До ледостава остаются считанные дни.