Путь к социализму: пройденный и непройденный. От Октябрьской революции к тупику «перестройки» - [142]

Сильнейший удар по демократизации государственного аппарата был нанесен в 1934 году ликвидацией системы органов ЦКК-РКИ. Но и до этого, стремясь освободиться от ответственности, бюрократические элементы в аппарате развернули кампанию давления на органы партийно-государственного контроля.

М. И. Ульянова, выступая на XVII партсъезде, говорила о районных контрольных комиссиях, что они «в значительной мере чувствовали себя, как правильно отметил товарищ Рудзутак в своей статье, зависимыми от местных партийных организаций. И не только от местных партийных организаций чувствовали они себя зависимыми, но и от риков, а иногда и сельсоветов. У последних иной раз сильна уверенность, что раз они „власть на местах“, то могут не подчиняться постановлениям вышестоящих организаций…»[867]. Е. Ярославский приводил на съезде возмутительнейшие факты: «В Восточносибирском крае контрольная комиссия не только не вела решительной борьбы с безобразиями, имевшими место в организации, с расхищением и разбазариванием государственных средств в золотой промышленности, Сибпушнине, Охотсоюзе, Заготскоте и других организациях, но в ряде случаев привлекала, в полном согласии с краевым комитетом, к ответственности тех, кто против этих безобразий боролся. Самые грубые нарушения постановлений партии и правительства, а в отдельных случаях прямой обман партии — не встречали в контрольной комиссии отпора. Контрольная комиссия в крае была подмята, подмяты были и другие органы, как краевая прокуратура и т. п…»[868].

В такой обстановке становились неизбежны случаи самого грубого произвола по отношению к отдельным людям. Работник ВЦСПС Вейнберг приводил такой пример: «Работница Ярославского резино-асбестового комбината Зубова была обвинена в том, что она жена прогульщика. Ее незаконно уволили с завода, лишили хлебной карточки и выселили из комнаты»[869]. Далее ей предложили развестись с мужем — и тогда она будет восстановлена. После месяца попыток добиться справедливости она была вынуждена развестись[870].

Какие же выводы сделал съезд на основании этих фактов? Вот что предлагал делегат М. Ф. Шкирятов: раз органы РКИ и контрольные комиссии на местах подпадают под давление местных партийных организаций, нужно вместо них дать на места независимых уполномоченных из центра[871]. Вместо борьбы с бюрократизмом предлагался бюрократический контроль над бюрократами. Разумеется, при таком понимании бюрократизма, когда «одним из опаснейших проявлений бюрократизма является открытое и скрытое нарушение государственной дисциплины»[872], т. е. когда вся борьба с бюрократизмом сводится к укреплению сплоченности государственного аппарата, иных предложений трудно ожидать. Собственно, такой же была и «высочайшая» точка зрения.

И. В. Сталин в своем докладе на XVII съезде, осудив бюрократизм, заявил: «Нам нужна теперь не инспекция, а проверка исполнения решений центра…»[873]. И вот вместо Рабоче-крестьянской инспекции, призванной совершенствовать и контролировать государственный аппарат, очищая его от бюрократизма, и вовлекая в эту работу широкие массы трудящихся, даруется Комиссия советского контроля — одна из многочисленных канцелярий при Совнаркоме. Про ЦКК И. В. Сталин отозвался так: «…она была создана прежде всего и главным образом для предупреждения раскола в партии», а теперь стоит задача «сосредоточить главное свое внимание на работе по проверке исполнения решений партии и ее Центрального комитета»[874]. И вот вместо ЦКК, призванной обеспечивать соблюдение норм внутрипартийной жизни всеми органами партии, не исключая и ЦК, и потому ответственного лишь перед съездом партии, появляется канцелярия при ЦК — комиссия партийного контроля.

Нарушения Устава партии превращаются в таких условиях в обычную практику. «Большевик» отмечает слишком частую переброску секретарей райкомов[875], начисто забывая, что по Уставу партии секретари райкомов вообще не могут быть перебрасываемы, что они выборные лица, ранее даже не подлежавшие утверждению вышестоящим комитетом! Да, прошли те времена, когда обсуждался вопрос о переходе к полной выборности секретарей губернских комитетов…

В партии продолжала нагнетаться обстановка самого дикого произвола. Убийство С. М. Кирова было использовано для устранения с политической арены Г. Е. Зиновьева и Л. Б. Каменева и их сторонников, Они были обвинены в организации этого убийства, а их якобы существующая «организация» была названа «замаскированной формой белогвардейской организации»[876]. Правда, Карл Радек еще пытался сохранить лицо, вставив в свою статью следующие строчки: «Суд революционного пролетариата СССР не установил непосредственной виновности зиновьевской верхушки в организации преступления изверга Николаева»[877], но закономерный вопрос — а за что же их тогда судили? — так и не был задан. Машина произвольных репрессий уже набирала обороты.

Попытки ряда партийных руководителей поставить вопрос о праве И. В. Сталина занимать высший пост в партии[878] лишь подтолкнули его к решительным действиям. Когда Я. Э. Рудзутак выступил на XVII съезде против распространившейся привычки кстати и некстати упоминать имя Сталина, с мест раздались голоса: «Правильно!»