Путь к счастью - [26]

– Не влюбляйся в меня, Лиана.

С принужденной улыбкой она покачала головой.

– Мне бы такое и в голову не пришло. Но и ты запомни: я не гожусь на роль случайной любовницы… или мальчика для битья, – добавила она.

– Мне бы такое и в голову не пришло, – беззлобно передразнил он. – Возможно, Хедер была излишне раздражена, а? – Его снисходительная усмешка ножом полоснула ее по сердцу, но разве последняя реплика не означает, что он поверил ей, а не Хедер? Бальзам для ее уязвленного самолюбия. Слава Богу, он не догадался, какие эмоции пробудила в ней мимолетная ласка.

– До моего отъезда остается десять дней, а экономки нет как нет. Ты справишься с домашним хозяйством? – прищурилась она.

С медленной дразнящей улыбкой он протянул:

– Пока никто не жаловался.

– Охотно верю, – сухо ответила она, – но я говорю о другом, и ты меня отлично понял.

– Нет, я решил, что ты понемногу привыкаешь, – заявил он.

– Ничего подобного.

– Жаль.

Лиана легонько оттолкнула его. Напрасно она с ним помирилась. Пусть бы продолжал злиться: так было бы безопаснее. Но разве можно перед ним устоять?

Джед вскочил на ноги, помог Лиане подняться и привлек к себе.

– Хочешь, пойдем наверх? – шутливо спросил он.

– Не-а, – покачала она головой.

– Посидим в гостиной?

Склонив голову набок и глядя в его довольное лицо, Лиана печально улыбнулась.

– На тебя трудно долго сердиться.

– Этого я и добивался. Ты уже подумывала об отъезде, да?

– Да, – честно призналась она.

– А теперь?

– Не знаю. – Она вздохнула. – Все равно мне скоро уезжать. Не могу же я оставаться здесь вечно.

– Но ведь не сегодня, – мягко заметил Джед. – И потом, по-моему, тебе никак нельзя пропустить спортивный праздник.

– Думаешь?

– Уверен.

Обняв ее за плечи, Джед взял ее руку и повел в сад, в тенистую прохладу старого дерева. Уселся на пригорок и похлопал по траве рядом с собой.

Какая же она слабовольная дурочка! Надо сказать «нет», причем как можно решительнее. Позволить себе вступить с ним в разговор, смеяться и шутить… такое поведение равносильно признанию, что она не прочь завести с ним интрижку. Так в чем дело? Действуй, потом будет что вспомнить. Вероятно, он превосходный любовник… Вдруг он в нее влюбится? О-о, не увлекайся, это лишь отсрочит неизбежную разлуку. Раздираемая сомнениями, Лиана все-таки уселась рядом с ним. Аккуратно расправила на коленях юбку и прислонилась к стволу дерева.

Со вздохом удовлетворения Джед опустил голову ей на колени, потом поймал ее руку и положил себе на грудь в распахнутый ворот рубашки.

– Расскажи мне о себе, – тихо попросил он. – Ты с детства мечтала о море?

Не зная, радоваться или сердиться, Лиана провела пальцем по его лицу, коснулась густых непокорных волос, чувствуя и радость, и боль одновременно.

– Нет, это нечестно, – чуть слышно пробормотала она.

– Наоборот, я не даю тебе сделать то, о чем ты потом пожалеешь. – Одарив ее загадочной улыбкой, он повторил: – Так расскажи.

Шантаж в чистом виде, подумала Лиана, но какой тонкий… Нет сил сопротивляться. А вдруг разговор о прошлом поможет унять душевную боль? Мысленно Лиана обратилась в прошлое.

– С тринадцати лет. После смерти мамы. Мы с папой уехали в Девон к его сестре. Девон отличался от всего, что мы видели раньше, и мы сразу влюбились в него. Настолько, что отец бросил работу, продал дом в Лондоне, купил коттедж неподалеку от Эксмута – и мы познали счастье общения с морем, прониклись духом свободы и простора. При первой же возможности шли на берег, говорили с моряками и чувствовали, что попали в родную стихию.

– А потом заинтересовались яхтспортом? Не останавливайся, мне так приятно… – запротестовал Джед, когда Лиана на мгновение перестала гладить его волосы.

Погрузив пальцы в густые пряди, она продолжала:

– Да, папа предпочитал то, что поменьше, – лодки, катера, а я… Ах, мне всегда требовалось все самое лучшее. Я очень честолюбива, – подчеркнула она на тот случай, если он до сих пор этого не понял. – Не знаю почему. Наверно, такая уж я уродилась.

– Природа постаралась, создавая тебя, – усмехнулся Джед. – И чем же ты теперь займешься? То есть когда уедешь отсюда? – мягко спросил он.

Как уверенно он говорит об ее отъезде! Словно о решенном деле. Не оставляет ни малейшей надежды. Впрочем, разве она думала, что надежда есть?

– Не знаю, – вздохнула Лиана. – Честное слово, не знаю… – Чтобы переменить тему, она спросила: – Теперь ты расскажи о себе. Ты вырос в здешних местах?

– Мм, да, в викторианском особняке на другом конце города.

– Там умер твой отец?

– Да.

– И ты не захотел жить в том доме, – не отставала Лиана. Господи, почему из него надо каждое слово клещами вытягивать? Беседу вести он мастер, говорит легко, живо, с юмором, умеет расположить к себе собеседника и заставить рассказать о себе, но как только речь заходит о его персоне – словно воды в рот набирает.

– Да, не захотел, – ответил Джед после паузы. – Ни за что. После смерти отца я объявил о продаже дома. В ту пору я не собирался жить здесь и брать на себя руководство заводом. Я работал в Канаде, но, когда Саймону исполнилось пять лет, и настала пора подумать о школе, мы вернулись в Англию. Я купил дом неподалеку от Кендала – мне нравятся эти места – и предполагал пожить там, пока Саймон не подрастет. К сожалению, из этого ничего не вышло. Не мог же я оставить там сына одного, пока я разбираюсь здесь с заводом! У него, бедняжки, нет никого, кроме меня. Жаль было забирать его из школы, к которой он привык, разлучать с друзьями, но что делать? Другого выхода не существовало. До сих пор сомневаюсь, правильно ли я поступил. Сначала умерла Нэн, а теперь еще и эти обстоятельства. Я знаю, что должен сделать для сына – найти время, черт побери, и уделять ему гораздо больше внимания, чем сейчас.