Путь и шествие в историю словообразования Русского языка - [90]
Так как слово «КАЯТЬСЯ» имеет значения, которые обращены только к себе, то люди обращая его на других, опять его сокращали до слов: каять, каить, каеть, каёть, вкладывая в них значение «заставлять каяться кого-то или заставлять кого-то говорить правду о себе, своих плохих поступках, помыслах и прочее».
Судя по всему, этого не понимал ни В. Даль, ни современные языковеды, которые в церковнославянских текстах за словом «КАИТЬ» видели только одно значение «каяться», вернее сказать, те его производные значения «оплакивать, причитать, осуждать, порицать, жалеть, сожалеть...», которые сопутствуют раскаянию или кающемуся, а его основного значения «говорить себе всё или всю правду» они не знают или не хотят знать.
Вот так В. Даль описывает слово «КАИТЬ»:
КАИТЬ, см. кай, каять.
КАЙ м. ряз. слово, обет, зарок, договор. Положили они меж собою кай. На каю стать, договариваться. Каить что, пск. говорить? см. кае, каже, говорить, и каять.
КАЯТЬ, каивать кого, стар. (хаять?) порицать или осуждать, корить и увещевать; заставлять каяться.
Старого не бьют, мертвого не кают. Не наше дело попа каять: на то есть другой поп. Много кающих (ся), да мало воротящих (ся). Поп попа кает, а сам мигает.
Каяться, сознавать проступок свой; жалеть о том, что сам сделал; корить самого себя, со смирением. || Сознаваться кому в своих грехах. Каяться кайся, да за старое не принимайся. || Ол. исповедоваться. Я попу каялся. Согрешающих видим, а о кающихся Бог весть. Давидски согрешаем, да не давидски каемся. Каялась лиса, исповедалась лиса, и заговелась! Не кайся, рано вставши, а кайся, рано женившись. Бабы каются, а девки замуж собираются. Не кайся, рано вставши, да молод женившись. Доброму делу не кайся. Сделав добро, не кайся. За все кайся, только за добро не кайся (не жалей, не попрекай, не помни). Девице позволено согрешать, иначе ей бы не в чем было каяться, расклн. Во сне Бога молит, во хмелю кается. Вскаешься, да поздно. Докаялся ли до чего? Закаялся, от воскресенья до поднесенья, пить. Искаялся, высох. Покаялся, да не воротишь. От греха не откаешься. Покайся, повинись. Все перекаялись, а все грешат. Прокаялся с неделю. Раскайся в грехах своих, пожалей, повинись и не греши.
Каяние ср. длит. каета, кайка ж. об. дейст. по знач. гл. Кайка-то есть, да воротькито нету! Каетою не вернёшь (не воротишь). Каятины ж. мн. то же, кайка. Много каятин, мало воротин. Каятин много, да обращенья нет. Волчья кайка да лисья незнайка. Каятельный, к кайке, к покаянию относящийся.
Каяльщик м. — щица ж. кайщик, — щица, кто кается. Кайчивый человек, склонный к раскаянию, но слабый.
Здесь мы опять видим некорректное описание слова, которое выдаётся за его истинное значение, что создаёт непонимание и неразбериху. За словом КАЯТЬ, КАИТЬ кого-то стоит образ «заставлять, понуждать его говорить правду о себе самом, признавая свои плохие поступки или помыслы», при этом его могут порицать, осуждать и даже ругать или сожалеть о нём и прочее, но это не значит, что слово КАЯТЬ несёт все эти значения, иначе, люди использовали бы слово ХАИТЬ. Например, фраза: «Старого не бьют, мёртвого не кают», означает «Старый человек слабый, зачем его бить? а мёртвого глупо заставлять каяться? поэтому нет смысла говорить о нём плохо», иначе бы люди тоже говорили «мёртвого не хают». Это же значение лежит и во фразе: «Не наше дело попа каять: на то есть другой поп», другой поп должен заставлять его каяться или говорить правду о своих плохих поступках, признаваясь в них.
На основании этого непонимания истинного значения слова «КАЯТЬ», современные исследователи к этим некорректным значениям «оплакивать, причитать, осуждать или порицать, жалеть, сожалеть…», присовокупили другие. Вот что они пишут в своём исследовании:
Со значением, в известной мере близким семантике данных синонимов, — бранить, резко порицать; бранить, ругать, выведывая, добиваясь признания; пытать — слово «каять» употребляют в курско-орловских говорах. …В Первом Скородном Золотухинского р. глагол «каять» означает «кого-нибудь придирчиво выспрашивать, выпытывать»; в соседнем районе, Поныровском, нам попалось выражение: «мы тибе́ ка́им, а ты ни сказываиш пра́вду усю» (д. Рудка). «Каять» в смысле «бранить, порицать за что-либо» известно, например: в д. Верхососна (Дросковский р.). Оно в устах отдельных обитателей Орла звучит как синоним слов «бранить, проклинать»».
Во-первых, обратите внимание на фразу: «мы тибе́ ка́им, а ты ни сказываиш пра́вду усю». В нашей современной речи, подобную фразу тоже можно услышать, например: «мы тебе говорим, а ты не рассказываешь правду всю» имея в виду: «мы тебя спрашиваем». Совершенно очевидно, что слово «КАИМ» здесь имеет значение «говорим», а значение вопроса тут подразумевается. Когда мы ГОВОРИМ или КАИМ, ГОВОРЯ или КАЯ, ГОВОРИВ или КАИВ, то можем раскаиваться или каяться, мирно беседовать и ругаться, насмехаться, спрашивать или придирчиво выспрашивать, выпытывать, добиваясь признания, например, во фразе: «КАИ — ГОВОРИ сей час же! или КАИ — РАССКАЗЫВАЙ, как было!» и прочее и так далее, но это не означает, что слова: «КАИ», «РАССКАЗЫВАЙ» и «ГОВОРИ», несут значения «оплакивать, причитать, сожалеть, скорбеть о ком-то или о чём-то, порицать, осуждать, бранить, ругать, пытать».
В сборнике собраны статьи польских и российских историков, отражающие различные аспекты польского присутствия в Сибири в конце XIX – первой четверти XX вв. Авторами подведены итоги исследований по данной проблематике, оценены их дальнейшие перспективы и представлены новые наработки ученых. Книга адресована историкам, преподавателям, студентам, краеведам и всем, интересующимся историей России и Польши. В формате PDF A4 сохранен издательский макет.
Настоящая книга явилась плодом совместного творчества известнейших ученых-кельтологов, Майлза Диллона и Норы Чедвик. Это обобщающий и в некотором роде подытоживающий труд, вместивший все наиболее важные данные и сведения, собранные кельтологией к середине 60-х годов XX века. Наряду с широчайшим охватом материала великим достоинством этой книги является истинно научный подход авторов, основывающих свое изложение только на достоверной и проверенной информации, скрупулезном и тщательном анализе и сопоставлении источников.
Говоря о своеобразии Эфиопии на Африканском континенте, историки часто повторяют эпитеты «единственная» и «последняя». К началу XX века Эфиопия была единственной и последней христианской страной в Африке, почти единственной (наряду с Либерией, находившейся фактически под протекторатом США, и Египтом, оккупированным Англией) и последней не колонизированной страной Африки; последней из африканских империй; единственной африканской страной (кроме арабских), сохранившей своеобразное национальное письмо, в том числе системы записи музыки, а также цифры; единственной в Африке страной господства крупного феодального землевладения и т. д. В чем причина такого яркого исторического своеобразия? Ученые в разных странах мира, с одной стороны, и национальная эфиопская интеллигенция — с другой, ищут ответа на этот вопрос, анализируя отдельные факты, периоды и всю систему эфиопской истории.
В книге рассматривается время, названное автором «длинным 1894-м годом» Российской империи. Этот период начинается с середины января 1894 г., когда из-за тяжелого заболевания Александр III не мог принимать министерские доклады и наследнику цесаревичу Николаю было поручено ознакомиться с ними, то есть впервые взяться за выполнение этой исключительно царской миссии. Завершается «длинный 1894-й» второй половиной января – началом февраля 1895 г. В те дни, после выступления Николая II 17 января в Зимнем дворце перед депутациями, четко определился неясный прежде его идеологический курс.
Книга является переизданием двухтомной монографии (т. I вышел в 1947 г., т. II — в 1961 г.), которая до сих остается единственным исследованием, охватывающим всю сложность исторической проблематики эпохи Возрождения в целом. Монография — классическое произведение не только советской, но и мировой марксистской историографии. Книга рассчитана на историков, филологов, искусствоведов, широкий круг читателей, интересующихся проблемами всеобщей истории.
Севастопольское восстание — вооружённое выступление матросов Черноморского флота и солдат Севастопольского гарнизона, рабочих порта и Морского завода, произошедшее во время первой русской революции с 11 (24) ноября по 15 (28) ноября 1905 года.