Пустые зеркала - [23]

Ева равнодушно пожала плечами.

— Я никогда не замечала за собой подобного качества, — продолжала Кэсси, — и не могу похвастаться своими победами над мужчинами, а вот ты, держу пари, окрутила очень многих.

— Возможно. Думаю, что их отпугивает твой внешний вид. Я выгляжу более откровенной и доступной, что им, безусловно, очень нравится.

— Ты и в самом деле такая?

Ева улыбнулась и хитро подмигнула новой знакомой.

К концу недели они стали настоящими друзьями. Кэсси очень нравились кипучая энергия и необыкновенная сила воли своей новой знакомой. С ней можно было говорить о чем угодно и как угодно, не опасаясь, что это вызовет осуждение со стороны Евы. Она всегда чувствовала себя совершенно свободной в общении с подругой и не испытывала необходимости скрывать от нее свои мысли. И в то же время она понимала, как, впрочем, понимали и все другие, что с Евой нельзя быть слишком фамильярной и тем более лживой. Она сразу же оттолкнет от себя такого человека и никогда не будет иметь с ним ничего общего. Ева всегда казалась Кэсси доброжелательной и открытой, но вместе с тем ее невозможно было понять до конца. Ева всегда была необыкновенно сдержанной и немногословной.

Что же касается самой Евы, то она отмечала завидную легкость существования и ничем не отягощенное отношение Кэсси к жизненным проблемам. Кэсси была заразительно-веселой, жизнерадостной и экстравагантно-умной, но не перегруженной достоинствами, как Ева.

По прошествии нескольких семестров Кэсси стали все чаще шептать на ухо, что ей следует остерегаться Евы, так как она якобы ничего не делает без выгоды и даже друзей заводит с расчетом. Кэсси всегда посмеивалась над предостережениями доброхотов, не ощущая абсолютно никакой угрозы со стороны близкой подруги. Правда, умом она понимала, что Ева способна на недружественный поступок по отношению к другим людям. Так, например, Ева предала многих своих любовников за годы учебы в Оксфорде и никогда при этом не считала, что совершает дурной поступок. Она относилась к любовным разрывам, как к определенной неизбежности, вытекающей, по ее мнению, из своеобразного проявления закона спроса и предложения.

Вспомнив предупреждения университетских приятелей, Кэсси не могла не связать их со словами, сказанными по этому поводу Дэвидом Уилсоном. Тот тоже предостерегал ее, говоря о лживости и ненадежности Евы.

На эти размышления ушло почти два часа. Когда же на пороге появилась долгожданная гостья, женщины обменялись поцелуями и прошли в гостиную.

Ева шла медленно, внимательно осматривая внутреннее убранство дома. В нем чувствовался какой-то домашний уют и теплота. На стенах висело множество картин — пейзажи и написанные маслом портреты, рисунки карандашом, изображающие лошадей, летящих птиц и многое другое. В доме было множество вещей, но все они располагались в определенном порядке, что не создавало ощущения тесноты. В каждой комнате на полу лежали дорогие персидские ковры, что усиливало ощущение теплоты и уюта. Даже кокер-спаниель и две породистые кошки, казалось, служили одной цели — усиливать впечатление надежности и ухоженности этого жилища.

Кэсси тем временем приготовила салат и легкое вино и сидела на софе, с интересом наблюдая за подругой. Ева залпом осушила свой бокал и уселась напротив хозяйки.

— А где же твой сосед? — с подчеркнутым безразличием спросила она.

— В пабе. Это его любимое место отдыха.

— А чем он еще занимается, кроме развлечений в пабе?

— Пишет сценарии. — Кэсси обхватила руками колени и наклонилась вперед.

— Написал уже что-нибудь?

— Да, у него уже много написанных вещей, но если тебя интересует, сумел ли он что-нибудь воплотить на сцене, то ответ будет отрицательный. Знаешь, это не так просто, как может показаться на первый взгляд. Иногда на это уходят многие годы. Но он неплохой сценарист и очень хороший человек.

— А как он относится к тому, что ты снимаешь здесь квартиру?

— Никак. Он просто мой хороший друг, и мне приятно его общество.

— Понятно. Насколько я помню, ты никогда не отличалась особым желанием жить по-своему и за свой счет.

— Как ты, например, не так ли? Болтаться где-нибудь на Востоке? Нет, у меня не возникало подобного желания, да и почему оно должно у меня появиться? Я предпочитаю жить рядом хоть с кем-нибудь и не жалею об этом.

— Он твой любовник?

— Кто, Дэвид?

— Да.

— Нет. А почему ты вдруг решила, что он мой любовник?

— Прости. Я просто подумала, что это возможно. Мне показалось, что он ревнует тебя.

— Меня? К тебе?

— Ну, в определенном смысле, разумеется. Я это почувствовала с первой нашей встречи.

— Думаю, тебе показалось.

— Ну, это ты говоришь из вежливости. Я уверена, что он невзлюбил меня.

— Ну что ты говоришь, Ева? Ты всегда всем нравилась, и тебе это прекрасно известно. Да и Дэвид малый добродушный. И потом, он слишком занят собой, чтобы кого-то по-настоящему не любить.

— Это звучит, по-моему, уж слишком легкомысленно.

— Да, так думают многие люди.

Кэсси вскочила на ноги, чтобы проверить, что там происходит на кухне, где у нее готовились лобстеры в томатном соусе. Ева тут же последовала за ней, уселась на высокий стул и стала внимательно следить за всеми действиями подруги.