Пуховое одеялко и вкусняшки для уставших нервов. 40 вдохновляющих историй - [42]

Сейчас я спокойно слушаю шум волн и звук проплывающих вдали моторных лодок, вижу рыбаков, дрейфующих вдоль берега, и маниакально сдираю краску с обшивки кресла, на котором я сижу. Я едва узнаю ту женщину, которой я была все прошлые годы, и тихонько шепчу благодарственную молитву за этот новый образ жизни. Он стал для меня настоящим спасением, и теперь я чувствую себя так, как будто меня только что обратили в новую веру.

Каждый день и час я вновь понимаю, что существует образ жизни, который так приятен и гармоничен для нас, что, познав его, мы уже не захотим возвращаться к прежнему существованию.

Знаете ли вы, что это такое – чувствовать себя по-настоящему отдохнувшим? Около двадцати лет я и не мечтала об этом.

Знаете ли вы, что это такое – чувствовать приятную глубокую связь с людьми, которых вы любите больше всего?

Знакомо ли вам это сладостное ощущение – сначала трудиться изо всех сил, а потом перестать это делать? В этот момент мы осознаем, что наши тело и душа поработали уже достаточно и теперь им необходим заслуженный отдых. Я чувствую себя полнейшим дилетантом в этих вещах – я блаженно улыбаюсь и искренне восхищаюсь каждый раз, когда тем или иным способом забочусь о себе, как будто вырабатываю новые навыки или делаю сама себе щедрый подарок.

То, чем мне приходится жертвовать ради этого, совсем не оставляет во мне никакой пустоты: я все равно становлюсь сильнее, гармоничнее и целеустремленнее, чем прежде.

Я не пытаюсь строить роскошный дворец или грандиозный памятник; я всего лишь перестраиваю свою душу, а вместе с ней и свою семью. Я всегда буду рассказывать разные истории и записывать их на салфетках, или на обратной стороне квитанций, или в своих книгах, если они еще будут кому-то интересны, но я хочу пообещать нашему Господу: я больше никогда не буду такой легкомысленной и безответственной по отношению к телу и душе, которыми Он наделил меня.

Потому что они являются единственными вещами в этом мире, которые предоставлены в мое полное владение, а я недостаточно заботилась о них, постоянно жертвуя ими ради своей работы и погони за успехом. Это тело и эта душа должны вновь стать такими, какими они и были задуманы Господом: жертвами, предназначенными только для Него одного. Я клятвенно обещаю посвятить свою жизнь духовным поискам, высоким целям, любви и свободе. Я больше не потрачу ни одного дня на соревнование с коллегами, доказывание своей значимости и бессмысленную погоню за деньгами. Это всего лишь требования современного общества, которые я не обязана соблюдать.

Думаю, прозвучит не слишком пафосно, если я скажу, что этим летним утром, сидя у камина на берегу Женевского озера, я вновь отдаю Христу всю себя и всю свою жизнь. Я прощаюсь со своей чрезмерной любовью к работе и ненужной склонностью лезть из кожи вон, которые заставляли меня игнорировать свои истинные желания. Я вручаю Христу свои тело и душу, свою жизнь и писательский талант.

Небольшое уточнение: это все предназначено Ему. Не христианским конференциям, журналам и издательствам. Не для продвижения моего собственного бренда (ненавижу это слово) или привлечения внимания к христианству (тоже не очень правильная формулировка). Это все ради Иисуса и, что более важно, это сделано с Его помощью.

Ну что ж, теперь я разом отдала всю себя. Следите за тем, какую часть себя вы отдаете, даже во имя самых добрых намерений. Существуют вещи, которые вы не сможете вернуть обратно, ведь Господь не просил вас жертвовать ими.

Я верю, что в конце вашей жизни вы отчитаетесь за все, что вы отдали. Следите за тем, чтобы ваша духовная жизнь не стала всего лишь собственной бледной копией – такой, которая только прикрывается Христом, но не живет Им по-настоящему.

Я живу в самой ужасной точке земного шара: в шумном пригороде Чикаго, где каждый стремится построить себе дом круче, чем у соседа. Я хожу в церковь, где отдыхаю душой, но и она тоже поглощена бурной деятельностью. Мои близкие постоянно куда-то торопятся – если не в школу и не на работу, то на каникулы, ведь наша семья умеет не только хорошо работать, но и хорошо отдыхать.

Но теперь я отказываюсь принимать участие во всем этом, так как уже практически потеряла то единственное, чем я действительно обладала: саму себя. Я верила, что была неуязвимой, что со мной ничего не случится, даже если я совсем перестану следить за собой. Мне казалось, что я не отношусь к тем хрупким изнеженным дамочкам, которым для нормального существования необходимо питать себя тишиной и морковным соком.

Черный кофе, красные глаза, вредные привычки – я была совсем не похожа на современных любительниц здорового образа жизни. Тем не менее, если выпить этого кофе сразу несколько чашек, а потом воспользоваться карандашом для глаз, то я могла в любое время выйти на любую сцену. И пить кофе, и выходить на сцену – и то и другое требовалось мне в невероятных количествах. Я часто заливалась горючими слезами в машине или в ванной. Я командовала своими детьми гораздо чаще, чем обнимала их или прислушивалась к ним, ведь эти действия требовали эмоциональных ресурсов, которые я давно исчерпала.