Пух и прах - [33]

Ла-Бреска сел в автомобиль, громко хлопнув дверью.

Как только бьюик сорвался с места, Мейер выскочил из укрытия.

Однако номер автомобиля он так и не разобрал.

VII

Никто не любит работать по субботам.

В работе по субботам есть нечто неестественное, противоречащее человеческой природе. По субботам знаешь – впереди еще воскресенье, еще один день отдыха, так что можно расслабиться и скинуть напряжение, накопившееся за рабочую неделю. Принимая во внимание, что за окном паршивая погода, холодно, гуляет ветер, вот-вот повалит снег, а город выглядит так сурово и неуютно, сущее наслаждение пройтись по своей трехкомнатной квартире, развести в камине огонь и погреться возле него, покуривая трубочку. Нет камина – не беда! Можно плеснуть себе в стакан виски и свернуться клубочком в кроватке вместе с книжкой или блондинкой (кому что) и провести всю субботу в праздной неге. Вроде даже у Шекспира лучшие рифмы получались по субботам, когда он валялся пьяным в постели с очередной бабенкой.

Суббота – тихий день. Вы можете сойти с ума, силясь придумать, чем себя занять. Вот вы и бродите из комнаты в комнату, гадая, что же делать с нежданно обрушившейся на вас свободой, одновременно осознавая, что впереди вас ждет вечер в одиночестве – самый грустный вечер недели.

Никто не любит работать по субботам, потому что все по субботам отдыхают. Кроме полицейских.

Пахота, пахота, пахота, работа, работа, работа, скучная, монотонная, но что поделать? Стражи закона, памятуя о долге перед обществом и о служении человечеству, всегда начеку, всегда преисполнены благородства, всегда готовы прийти на помощь.

Энди Паркер сидел за своим столом во вращающемся кресле и спал.

– А где все? – спросили маляры.

– Что? Ась? – вскинулся Паркер. Он сел прямо, полыхнув взглядом, посмотрел на маляров, провел огромной, как лопата, ладонью по лицу и произнес: – Вы что, совсем охренели, что ли? Разве можно так человека пугать?

– Мы пошли, – объявил первый маляр.

– Мы закончили, – пояснил второй.

– Мы уже погрузили все наше добро в грузовик и теперь хотим со всеми попрощаться.

– Так где все?

– На летучке у лейтенанта в кабинете, – ответил Паркер.

– Мы заглянем попрощаться. Буквально на секунду, – заявил первый маляр.

– Я бы не советовал, – изрек Паркер.

– Почему?

– Они обсуждают расследование убийства. По-моему, не очень умно беспокоить людей, когда они говорят о столь важных вещах.

– Даже если надо попрощаться? – изумился второй маляр.

– Можете попрощаться со мной, – пожал плечами Паркер.

– Это не то же самое, – решительно покачал головой первый маляр.

– Ладно, посидите, обождите, пока летучка не закончится, – предложил детектив. – Они до двенадцати управятся. Точно вам говорю.

– Но мы-то уже закончили, – возразил второй маляр.

– Может, остались кое-какие недоделки, которые вы упустили? – предположил Паркер. – Например, вы не покрасили пишущие машинки, канистру воды в кулере, наше оружие. Как так получилось, что вы обошли вниманием наши револьверы? Ведь все остальное у нас в отделе вы выкрасили зеленым!

– Лучше бы спасибо сказали, – проворчал первый маляр. – Некоторые вообще отказываются по субботам работать, даже по полуторной ставке.

Возмущенные маляры ушли, оскорбленные в лучших чувствах, а Паркер снова уснул за своим столом во вращающемся кресле.

* * *

– Ума не приложу, что у меня происходит в следственном отделе, – мрачно произнес лейтенант Бернс, – два опытных детектива проваливают задание по наружке. Один объекту разве что на пятки не наступает, второй его вообще упускает. Нуи команда у меня!

– Мне сказали, что объект не располагает транспортным средством, – сухо промолвил Мейер. – Мне сообщили, что накануне вечером он перемещался по городу в поезде.

– Так оно и было, – кивнул Клинг.

– Откуда я мог знать, что его ждет в машине женщина? – развел руками Мейер.

– Значит, ты его упустил, – мрачно посмотрел на детектива Бернс, – но это было бы полбеды, если б Ла-Бреска вернулся домой ночевать. Но за его домом в Риверхеде ведет наблюдение О’Брайен, и он говорит, что объект так и не объявился. Значит, мы не знаем, где он в данный момент находится, правильно я рассуждаю? Сегодня должны убить заместителя мэра, а мы потеряли главного подозреваемого. Я ничего не путаю?

– Ничего, сэр, – опустил взгляд Мейер. – Мы действительно не знаем, где сейчас Ла-Бреска.

– А это потому, что ты его упустил. Так получается?

– Получается, что так, сэр.

– Ничего, Мейер, добавить не хочешь? – прищурился Бернс.

– Не хочу, сэр. Я действительно его упустил.

– Прекрасно. Просто прекрасно. Объявим тебе письменную благодарность.

– Рад стараться, сэр.

– Еще поостри мне тут! – угрожающе произнес Бернс.

– Простите, сэр.

– Думаешь, мы тут шутки собрались шутить? Я не хочу, чтоб Скэнлону навертели в башке дырок, как Кауперу.

– Я тоже, сэр, – глухо ответил Мейер.

– Тогда, может, научишься наконец, как вести слежку, а?

– Непременно, сэр.

– Хорошо, теперь к делу, – хлопнул в ладоши лейтенант. – Как звали того мужика, с которым Ла-Бреска играл в бильярдной?

– Калуччи, сэр. Питер Калуччи.

– Ты его пробил по базе?

– Да, сэр, – кивнул Мейер, – еще вчера вечером, перед тем как пойти домой, я отправил запрос. Посмотрите, что нам прислали.