Пугливая - [91]
— Может, мне лучше позвать маму, — сказал я.
— Конечно, раз ты малявка, — проговорил Рэй. — Но к тому времени, когда ты вернешься, мы можем уже уехать.
Я обиженно выпятил грудь.
— Я не малявка! Мне уже десять!
Я залез в фургон. Рэй закрыл за мной дверь. Там не было никаких посылок. Только какой-то мужчина, лицо которого я даже не разглядел, зато почувствовал острую боль в шее, когда он вколол мне что-то, от чего всё вокруг исчезло.
Я очнулся в сосновом ящике. Какая ирония. Я не знал, где я, и сколько прошло времени. Только помню, как мне было страшно. Помню, как звал маму.
Стивен Рэндольф.
Так его и звали. Мужчина, который меня увёз, оказался совершенно больным человеком. Человеком, который должен был всю жизнь провести в психиатрической больнице. У него были видения, и он слышал голоса, которые убедили его в том, что он — пророк Божий, а его работа — спасать детей всего мира, отправляя их на небеса.
Я считал, что все это полное дерьмо, но мне было всего десять лет. У меня не было над ним никакой власти. Никаких рычагов воздействия. Я делал то, что мне велели.
Мы с Рэем были Божьими последователями. Так говорил Стивен Рэндольф, когда избивал нас по вечерам. Когда мы плакали по своим матерям. Когда умоляли отпустить нас домой. Это ему не нравилось. Когда мы умоляли отпустить нас домой, он совал нас головами в ведро с ледяной водой.
Нас было всего двое мальчиков. Меня там вообще не должно было быть — только Стивен и Рэй, но Рэй очень просил брата. И я стал новым братом Рэя. Он назвал меня Дэймоном, и Дэниел Коллинз исчез навсегда. Стивен стал Отцом. И мы превратились в семью из трех человек, переезжали с места на место, на протяжении всего пути похищая детские души.
В этом и состояла наша работа — заманивать других детей. Девочки, всегда девочки. Красивые девочки с блестящими волосами в коротеньких платьицах, отделанных оборками и кружевом. Отец выбирал девочек с безопасного расстояния, из фургона, а нам приходилось вылавливать их своими сетями, словно головастиков.
Девочки надолго не задерживались. Нам постоянно нужно было пополнять запасы.
Став постарше, мы с Рэем придумали такую игру.
Отец отвозил нас в парк и ждал в фургоне, пока мы обыскивали место на предмет потенциальных объектов.
И смотрели, кому из нас удастся первым уговорить девочку залезть в фургон.
Я ВСЕГДА ВЫИГРЫВАЛ.
ГЛАВА ПЯТЬДЕСЯТ ПЯТАЯ
Когда мне исполнилось шестнадцать, а Рэю восемнадцать, мы с ним убили Отца.
Он стал беспокойным. У него и так была паранойя и бред, а теперь ему взбрело в голову, что за ним следит полиция. В то время у него находились три тщательно запертые в сосновых ящиках девочки с заклеенными скотчем ртами, чтобы не шумели. Мы жили в доме на Миссисипи. Одну за другой Отец отнес их к реке и утопил.
Я видел, как он заряжал пистолет тремя пулями, и понял, что он задумал — одну для меня, вторую для Рэя и последнюю для себя самого. Но нам с Рэем… не хотелось умирать. Мы стали старше, мудрее, и начали поговаривать о том, как бы сбежать.
Мы убили Отца тем же самым способом, каким он убил тех девушек. Рэй вырубил его сковородкой. Мы уложили его в самый большой ящик, в котором раньше Отец держал Рэя. Затем наглухо его заперли и, пока Отец орал, чтобы его выпустили, притащили его импровизированный гроб к берегу и столкнули в реку.
У нас был выбор: пойти в полицию и все рассказать. Или притвориться, что мы погибли вместе с нашим похитителем и теми бедными девочками, а затем заново начать нашу жизнь.
Рэй хотел пойти в полицию. Это я отказался.
Я не мог думать ни о чем, кроме лица моей матери, когда она узнает, чем я здесь занимался. Мне придется всё ей рассказать. И у меня будут большие проблемы из-за того, что в тот день я ушел со двора.
Поэтому мы стали новыми людьми. И никогда больше не видели свои семьи.
ГЛАВА ПЯТЬДЕСЯТ ШЕСТАЯ
Убивает не голод.
А жажда.
Жажда сводит с ума, но я и так уже не в себе. Я давным-давно смирился со своим безумием. Давным-давно понял, что никогда не должен был существовать.
Я так долго торчу на этом чердаке, в этом ящике, что у меня просто нет слов, чтобы определить время моего пребывания здесь. Я знаю, когда Лео не бывает дома, потому что именно тогда Кэсси поднимается сюда. Именно тогда мы с ней и разговариваем. Ну и еще кое-что.
А потом этот любопытный засранец меня здесь нашел. Бьюсь об заклад, что когда Лео обнаружил меня в ящике, словно какой-то труп, это был самый большой сюрприз за всю его грёбаную жизнь. Я не видел себя в зеркале, но знаю, что ужасно выгляжу. От меня остались кожа да кости, я не брился должно быть уже кучу месяцев. И я сумасшедший. Конченный псих. У меня бывают моменты просветления, но это гораздо хуже. В такие минуты на меня накатывает вся моя боль. Уж лучше сумасшествие.
Из-за чердачной двери до меня доносились их приглушенные голоса, я слышал, как они разговаривали. Он злился. Она кричала. Через несколько часов прямо за дверью раздался рёв дрели. До меня дошло, что он меняет замок. Он меня запирает. Чтобы не впускать ее ко мне.
На какой-то миг меня охватывает паника, но я и так здесь несколько дней без еды, и уже слишком далеко зашел. После этого до меня доносятся лишь гортанные боевые крики несущейся вниз женщины, интенсивность и громкость которых нарастает на протяжении всей долгой темной ночи. Я плачу, но слез нет.
Мой отец определенно не был невинным человеком. Он был лидером МК «Братья-цыгане» и был виновен во многих вещах. Но он умер за преступление, которого не совершал, оклеветанный врагом, который забрал у него клуб и всё, что он всегда так защищал. Включая мою невинность. Подставив моего отца, Дорнан Росс положил начало целой череде необратимых событий. Когда мне было пятнадцать лет, Дорнан Росс со своими сыновьями убил моего отца. Перед тем как прикончить моего отца Дорнан Росс и семеро его сыновей лишили меня невинности, выжгли у меня на коже клеймо, тем самым обеспечив себе преждевременную смерть.
Мой отец был убийцей. Как и я, теперь. Он научил меня важности "око за око" - главному правилу, укоренившемуся в каждом члене клуба. Жизнь за жизнь. Семь жизней в уплату за невообразимый список грехов. Люди могут задаться вопросом, почему я это делаю. Если эта месть продиктована какой-то благородной целью, то я пытаюсь предотвратить страдания других от рук Дорнана Росса и его сыновей. Но я не линчеватель. Не мститель. Я делаю это исключительно ради себя. Я делаю это, потому что хочу этого.
Я лгала. Я хитрила. Я отдала свое тело и свою жизнь человеку, который разрушил мою семью и бросил меня умирать. Я убила, я согрешила, и, что самое ужасное из всего этого, я наслаждалась страданиями других. Я слизывала соленые слезы отца, оплакивающего своего первенца, и ничто еще не было так сладко на вкус. Я умерла, и я воскресла, словно феникс из пепла. Я знаю, что мне дорога в ад. Я буду гореть в огненных ямах рядом с Дорнаном и его сыновьями за то, что сделала, и за то, что я собираюсь сделать. Но мне все равно.
В графстве Хэмптоншир, Англия, найден труп молодой девушки Элеонор Тоу. За неделю до смерти ее видели в последний раз неподалеку от деревни Уокерли, у озера, возле которого обнаружились странные следы. Они глубоко впечатались в землю и не были похожи на следы какого-либо зверя или человека. Тут же по деревне распространилась легенда о «Девонширском Дьяволе», берущая свое начало из Южного Девона. За расследование убийства берется доктор психологии, член Лондонского королевского общества сэр Валентайн Аттвуд, а также его друг-инспектор Скотленд-Ярда сэр Гален Гилмор.
Май 1899 года. В дождливый день к сыщику Мармеладову приходит звуковой мастер фирмы «Берлинер и Ко» с граммофонной пластинкой. Во время концерта Шаляпина он случайно записал подозрительный звук, который может означать лишь одно: где-то поблизости совершено жестокое преступление. Заинтригованный сыщик отправляется на поиски таинственного убийцы.
Пансион для девушек «Кэтрин Хаус» – место с трагической историей, мрачными тайнами и строгими правилами. Но семнадцатилетняя Сабина знает из рассказов матери, что здесь она будет в безопасности. Сбежав из дома от отчима и сводных сестер, которые превращали ее жизнь в настоящий кошмар, девушка отправляется в «Кэтрин Хаус», чтобы начать все сначала. Сабине почти удается забыть прежнюю жизнь, но вскоре она становится свидетельницей странных и мистических событий. Девушка понимает, что находиться в пансионе опасно, но по какой-то необъяснимой причине обитатели не могут покинуть это место.
«Эта история надолго застрянет в самых темных углах вашей души». Face «Страшно леденит кровь. Непревзойденный дебют». Elle Люси Флай – изгой. Она сбежала из Англии и смогла обрести покой только в далеком и чуждом Токио. Загадочный японский фотограф подарил ей счастье. Но и оно было отнято тупой размалеванной соотечественницей-англичанкой. Мучительная ревность, полное отчаяние, безумие… А потом соперницу находят убитой и расчлененной. Неужели это сделала Люси? Возможно. Она не знает точно. Не знает даже, был ли на самом деле повод для ревности.
Писательница Агата Кристи принимает предложение Секретной разведывательной службы и отправляется на остров Тенерифе, чтобы расследовать обстоятельства гибели специального агента, – есть основания полагать, что он стал жертвой магического ритуала. Во время морского путешествия происходит до странности театральное самоубийство одной из пассажирок, а вскоре после прибытия на остров убивают другого попутчика писательницы, причем оставляют улику, бьющую на эффект. Саму же Агату Кристи арестовывают по ложному обвинению.
Зуав играет с собой, как бы пошло это не звучало — это правда. Его сознание возникло в плавильном котле бесконечных фантастических и мифологических миров, придуманных человечеством за все время своего существования. Нейросеть сглаживает стыки, трансформирует и изгибает игровое пространство, подгоняя его под уникальный путь Зуава.