Психологические проблемы эффективности права - [30]
Исследование эффективности права не должно сводиться к изучению эффективности и качества законодательства, установлений государства. Право и его эффективность должны оцениваться с позиций духовного творчества и духовной самореализации. В целом, как отмечается в литературе, союз психологии и права менее всего исследован в современной отечественной юридической науке[174].
Главная предпосылка эффективности права и его духовных принципов в социальной жизни – это создание возможности для самореализации человека, для его позитивной, социально адекватной активности. Ведь «человек по определению нуждается в самореализации»[175].
Поклонение нормам государства в отрыве от их содержания есть, выражаясь религиозным языком, «этатистское идолопоклонство». Действенность установлений государства, как показала практика тоталитарных и фашистских государств, может сопровождаться духовной деградацией. Значение права как социально-духовного регулятора, как «науки о добром и справедливом» в таких государствах может уменьшаться в катастрофическом масштабе.
Как отмечают А. Тер-Акопов и А. Толкаченко при исследовании взаимодействия права и религии, право есть «явление по крайней мере двоякое: политическое и нравственное. В своем первом значении оно выступает в качестве инструмента осуществления государственной политики, средства управления обществом, способом достижения политических целей… Нравственная значимость правовых норм заключается в том, что они отражают и закрепляют общепринятые и необходимые для существования общества правила поведения, выражают представления общества о том, какими должны быть социальные отношения»[176]. Такая духовная, нравственная значимость права, по нашему мнению, и будет означать его эффективность в регулировании социальной и духовной жизни.
При исследовании эффективности правовых предписаний нельзя упускать из виду духовное значение и социальное назначение права. Осуществление этого социального назначения и будет главным показателем эффективности права. Так, А. Ф. Закомлистов отмечал, что направленность законодательства состоит в том, чтобы «создать условие для социальной жизнеобеспечительной активности и использовать созидательные ресурсы человека для повышения качества жизни в обществе»[177].
Исследование эффективности права предполагает изучение его как антропологического инструмента, духовного и психологического феномена, связанного с основополагающими качествами и устремлениями людей. Недаром отклоняющееся поведение, снижающее эффективность правовых предписаний, некоторые авторы рассматривают как поведение, которое «идет вразрез с институционализированными ожиданиями, то есть с ожиданиями, разделяемыми и признаваемыми законными внутри социальной системы[178].
В литературе справедливо подчеркивается, что наука права призвана не только дать анализ существующей системы норм, но и выработать критерии их оценки[179]. Вместе с тем следует обратить внимание на определенный «техницизм» теории эффективности права, которая, по сути, сведена к теории эффективности и формального качества законодательства. В свое время Н. А. Бердяев отмечал, что социологи и марксисты отвлеченно подчинили человека природной и социальной среде, отвергли его духовную свободу и превратили его в пассивный рефлекс природного и социального круговорота[180]. Применительно к эффективности правовых норм можно сказать, что она рассматривается лишь в контексте того, что указанные нормы являются правилами, установленными государством, нормами позитивного права. Поэтому проблема эффективности права фактически заменяется проблемой эффективности законодательства, а право сводится лишь к системе правил, установленных государством. Во многих работах эффективность исследуется именно применительно к законодательству. В то же время в отечественной литературе имеются попытки разграничения норм права и юридических норм, указывается на этатизированное понимание норм права как правил поведения, устанавливаемых и обеспечиваемых государством[181].
Думается, что разграничение и сопоставление требований (норм) права и норм законодательства являются важной методологической посылкой исследования не только проблем эффективности в праве, но и вопросов социального и духовного назначения права, объективного и субъективного в праве, соотношения права и закона.
При исследовании эффективности норм права не следует упускать из виду то, что право как феномен является, прежде всего, формой духовного существования человечества[182]. Это духовное существование, духовное развитие выражаются, помимо прочего, в конструировании материального мира. В материальной сфере это издание государством норм, отражающих цели и ценности общества, контроль за их соблюдением, деятельность соответствующих учреждений и т. д. В философской литературе справедливо отмечается, что «на уровне сущности право есть идеальная реальность отношений между людьми. Она представляет особый род бытия – род идеального бытия, суть которого – долженствование (и эта сфера долженствования конституирует человека как человека)». Право для людей, их жизни и судьбы выступает как основа самосовершенствования личности, как форма реализации активности, творчества человека и как гарантия свободы и ограждения от зла, варварства и несправедливости
