Прозрачная маска - [9]

— …и их семей… — добавила жена Милчо.

Все засмеялись. Пили за меня. Потом заиграли танго. Сижу не двигаясь, с нетерпением жду, когда Румен склонится надо мной и спросит:

— Хочешь, потанцуем?

Действительно, кто-то склонился, но с противоположной стороны стола. Я встала. Так и не запомнила того человека. Он был почти на голову ниже меня, а рука его, широкая, сильная, обхватила меня словно смирительной рубашкой.

Румен пригласил одну из медсестер, и я впервые за весь вечер могла наблюдать за ним со стороны. Ему тридцать два года, а выглядел он на все сорок. Девушку держал словно какое-то неизвестное существо. Ноги передвигал в такт музыке, а думал совершенно о другом. Мы встретились взглядами, но он меня не видел. Думал не обо мне.

— Вот сейчас вспомнил, откуда я вас знаю, — напрягая толстую шею, заговорил мой кавалер. — Вы выступали по телевидению, рассказывали о роли микроклимата. Интересно говорили. Вероятно, занимались социологией?

— Психологией.

— У вас, наверное, много интересных наблюдений? Готовите диссертацию?

— Наблюдений… да. А о диссертации говорить рано.

— Ничего не рано, все нужно делать, пока есть силы. Вот я, например, в свое время закончил семинарию. Не было у меня влечения к религии, потому и не пошел по этой линии. Однако у меня были знания, я владел иностранными языками. Пошел в финансовый, закончил. И должен вам сказать, что и теперь хочется поучиться. Нет ничего лучше, чем заниматься наукой. Она не только обогащает, но и облагораживает.

— Кем вы работаете здесь?

— Главным снабженцем.

— Это товарищ Йордан, известный как дядя Даньо или Ширснаб, — вмешался вдруг оказавшийся рядом Румен. Он, видимо, слышал наш разговор.

Танго закончилось, все зааплодировали.

Около десяти часов Румен попросил внимания и объявил, что сейчас дядя Даньо расскажет, как ему удалось достать цемент для детского сада и карбид со станции Яна.

— Оставьте меня, а, товарищи? Сколько можно рассказывать!

— Расскажи еще раз ради товарища Маноловой. Ведь она собирается писать о нас. Пусть в ее повести будет немножко и шахтерского юмора.

Дядя Даньо вышел на середину танцевальной площадки, вытер белым платком усы и начал рассказ так, словно был прирожденным артистом:

— Что я вам скажу… Мы, товарищ Манолова, живем, можно сказать, в забытом богом краю. От нас требуется строить бытовые объекты и прочее. Наши строители хотят, чтобы я их снабжал, а о поставках строительных материалов ни предварительных договоров, ни планов для предприятий, производящих их, нет. И я, хочу не хочу, должен становиться факиром: думать только о том, чтобы выполнить задачу. Начальник говорит: дядя Даньо, вот тебе автомобиль, вот тебе грузчики — поезжай и не возвращайся пустым. Я еду, а по дороге удивляюсь, наблюдаю, ищу выход. Однажды, когда с цементом на строительстве детского сада сложилось критическое положение и мне пригрозили увольнением, если не достану, придумал я такую штуку… Только что купил себе новый модный костюм. Заплатил сто левов с гаком. Завернул его в пакет и сказал шоферу: поехали на цементный. А цементный здесь рядом — в тридцати четырех километрах. Иду на склад. Так и так, кричу, мне нужно сто мешков… Нет, отвечают, и ста граммов. «Не убивайте, братья, ведь мы друзья…» «Приятель нашелся», — парируют они. Я делаю отчаянный вид и вздыхаю: «А где вы здесь купите модный костюм… да еще по дешевке… со скидкой на пятьдесят процентов…» «Какая скидка, парень?» — клюют цементники. «Один знакомый продавец распродает модные костюмы по сорок пять левов. Смотрите и завидуйте. Просил оставить два-три для приятелей, если еще не поздно…» Глаза у них заблестели. «Видите ли, дядя Даньо, получите цемент при условии, если достанете нам по одному костюму со скидкой». «Грузите цемент, а я прямо в автобус — и смотаюсь к другу, предупрежу, чтобы не продавал». «Готово!» — кричат и начинают грузить. Я скрываюсь за поворотом и жду. Через час с небольшим грузовик подобрал меня, и мы уехали… Почему болгарин, товарищ Манолова, умрет, чтобы оказаться впереди других, три дня не будет есть, чтобы, хотя и в чем-то малом, не отстать? Потом я поехал в город и купил им костюмы. Получилось не совсем честно, но детский сад построили в срок. И поместили в нем троих детей Милчо, например. Так я говорю, Милчо?

— Так, так, дядя Даньо! — крикнула Милчовица.

— Ты расскажи и про карбид. Дядя Даньо — настоящий дьявол!

— Да, опять же. Начальство говорит, нужно немного карбида для одной операции, и требует, чтобы я достал. Ездил раза три на завод, а там упираются. Однажды утром с двумя рабочими по делам собрался в Софию и сказал им, что завернем на станцию Яна, попробуем одну хитрость. Останавливаемся у завода, приказываю ребятам причесаться, надеть галстуки, одним словом — стать похожими на начальство. Спокойно, говорю, держитесь, солидно и ничего не говорите. Только кивайте головой. Идем к начальнику склада. Так и так, объясняю, нужно немного карбида. «Нужно, но нет», — отвечает заведующая, подрезая ногти. «Повтори, — кричу ей, — пусть слышат мои начальники! Вот я их самих привел! Это директор Рудоуправления, а это секретарь партийного бюро. Пусть услышат своими ушами… и не мечут громы и молнии — не позорят меня перед коллективом за то, что не привез сырье и строительные материалы. За человека меня не считают!» Она позвала меня в другой кабинет и говорит: «Ты уж извини, разве так можно, мы же друзья! Как это ты додумался из-за одного мешка карбида тащить сюда начальство… И не предупредил… Пойдем со мной к шефу». Пришли. Там я снова представил одного — директором, другого — секретарем. «Вот, — кричу шефу, — привез к вам наше руководство! Смотрите на них и радуйтесь…» Так их прижал, что снова начали извиняться, предлагать кофе, коньяк, угощение… Дали чего мы хотели и клялись, что такого больше не повторится…