Прозрачная маска - [33]

— Здесь была не только любовь. Было и другое. Женщина — иностранка. Познакомился я с ней давно, Она просила у меня разные сведения, я, что знал, сообщал ей. Но в этом году она потребовала данные об урановых месторождениях, обещав выйти за меня замуж. Я собирался принять подданство ее страны и поселиться вместе с нею. Она хозяйка фабрики по производству дамских чулок, известных во всем мире. За это и убил главного.

— Хорошо, я вам верю. А теперь расскажите все по порядку, все до мельчайших подробностей…

После того как увели Умбертова, мы несколько раз прослушали запись его речи с надеждой найти ту щелочку, через которую можно добраться до истины. История сводилась к следующему: десять лет назад, отдыхая на Золотых песках, Умбертов познакомился с австрийкой и сразу вступил с ней в близкие отношения. Тогда он думал, что иностранку прельщает его крепкое телосложение, артистические манеры и библейские цитаты, которыми он переплетал свою речь. Все шло хорошо и закончилось сдержанными слезами и обещанием встречи летом следующего года. Во время разлуки они обменивались различными сувенирами через повара болгарского парохода, совершающего рейсы по Дунаю от Русе до Вены. Каждое лето австрийка приезжала в Болгарию, и все было прекрасно, как и в первое лето. Лет пять назад она вдруг отказалась от моря и решила провести лето здесь, в Пампорово, Попросила, чтобы Умбертов нашел себе работу вблизи этого курорта. Он ушел с должности главного плановика крупнейшего завода «Серп и молот» и устроился главным снабженцем Рудоуправления. Разница в зарплате была существенная, но он не терял надежды, что будет вознагражден. Любовь их была безоблачной, такой, какой она может быть только у зрелых людей, знающих цену мгновению. Но этим летом произошло событие, крайне обеспокоившее Умбертова. Берта Миллер потребовала от него сведений об урановых месторождениях в Родопах. Он был застигнут врасплох, так как слышал о таковых впервые, но обещал поспрашивать. И спрашивал. Но никто не мог сообщить ему больше того, что он услышал от Берты. Тогда он подумал о Румене Станкове. Пригласил его к себе, хорошенько угостил, а тот, хватив лишнего, сказал, что урановые залежи открыты в горе Мечи. А потом сообразил и замолчал. Ничего другого Умбертову не удалось узнать от него. Берта уехала и обещала снова приехать зимой и забрать его с собой в Вену, но при условии, что он выполнит поручение. Всю осень Умбертов мотался по шахтерским поселкам, щедро угощал, но впустую. Зима приближалась. Берта обещала приехать после Нового года, и ему очень хотелось обрадовать ее. Он второй раз встретился с Руменом Станковым в его комнате в общежитии, но разговор получился еще менее результативным, чем при первой встрече. Когда все уже казалось безнадежным, услышал на новогоднем торжестве от Румена, что тот нуждается в деньгах. Решил ограбить магазин. Из давнишнего разговора с Маринкиным знал, что тот в предвыходные и предпраздничные дни не имеет возможности сдавать вырученные деньги в сберкассу и вынужден оставлять их в магазине. Чтобы запутать следственные органы и выиграть два-три дня, Умбертов сделал все так, чтобы подозрение пало на Румена и на меня. Номер с моими «пионерками» и сигаретой Румена действительно имел место.

Более того, пока танцевали, Умбертов снял у меня с плеча несколько волос, а потом прилепил их к замерзшему стеклу в магазине. Вернувшись на торжество, выпил сто граммов водки, потом у него разыгрался гастрит, он принял какие-то таблетки, ему стало плохо, и его отвезли в больницу. Из больницы выписался на следующий день, и когда мы сидели с Руменом в ресторане «Эвридика», он пришел туда, знаком вызвал Румена в туалет. Я действительно заметила, что, когда Румен возвратился за стол, он был страшно злой, и на мой вопрос, что случилось, нервно рассмеялся, положив мне руку на плечо, и успокаивающе сказал: «Да подлецы всякие». Во время этого разговора Умбертов предложил Румену деньги, а Румен пригрозил ему милицией. Это и было причиной того, что на следующий день снабженец следил за главным инженером и встретил его в шахте. Он пытался убедить Станкова, что делал ему предложение по заданию специальных органов в целях проверки его благонадежности и умения хранить служебную тайну. Но Румен вновь подтвердил свое намерение сообщить в милицию. Я тоже вспомнила, как он сказал мне у входа в шахту, что ему нужно зайти к нашим, из милиции, — к Стефану или Калинчеву… Вот так развивались события. Однако в милицию Румен не пошел, а вернулся в шахту, вероятно что-то забыв там. Вот тут-то Умбертов и решил, что, если убьет его сейчас, преступление обнаружат только через день и подозрение вряд ли падет на него. А сопровождение гроба с покойным давало ему легальную возможность прибыть непосредственно к границе и там, сообразуясь с обстановкой, перейти ее. Он взял с собой охотничье ружье и украденные деньги. Однако в лесу заблудился; спустился густой туман, и он для верности решил переждать, когда прояснится, Тут его и взяли. Он не оказал никакого сопротивления. «Вот все, что я вспомнил» — такими словами закончил свой монолог Умбертов. Катушки продолжали вращаться, и до нашего слуха донесся незнакомый иностранный разговор.