Провинциальный вояж - [29]

И тем не менее: мерно покачивающееся, готовое к отплытию судно, свежий морской ветер, смешанный с топливными парами, будили в душе искренние и чистые фантазии и восторги — по мотивам романов Жюль Верна и Стивенсона.

Путешественников было не столь много — паром был заполнен менее чем на половину. Костяк команды составляли классические тетки-челночницы в спортивных костюмах и длинных плиссированных юбках.

Одна из таких матрон оказалась нашей соседкой по каюте — с порога начала фамильярно знакомиться и тут же предложила совместно распить бутылку трехзвездочного коньяка Десна. Но видя отсутствие запала с нашей стороны, быстро сориентировалась и переместилась на верхнюю палубу.

— Ой, девочки, пиду, не буду вам мешать. — Игриво тараторила торговка. — Бачу, шо вам не терпится. Знаю, сама была молодой, и як воно приспичить, то и жах…

Мы переглянулись. Идея показалась не лишенной смысла. Оставшись одни, мы заперлись в душевой и вышли в свет лишь часа через полтора.

В стоимость билета входил вполне сносный ужин, сервированный в общей кают-компании; помимо прочего, на корабле была и развлекательная программа, в том числе, компактный, но приятный и слаженный джаз-бенд.

— С такими раздутыми расходами долго они не протянут, — поделился наблюдениями с Жанной, окидывая взором полупустой салон. — А жаль. Мне нравится паромная романтика.

Поскольку переживания и возлияния прошлой ночи все еще будоражили измученный организм, я быстро стал клевать носом и проситься на горшок и в люльку. Жанна не возражала.

Соседка вернулась далеко за полночь, долго и шумно укладывалась, причитая и роняя предметы гардероба.

— Ой, девочки, встретила Людку и Томку с Николаева, разом починали бизнес ще в девяностых, вспомнили молодость, слово за слово — вот пляшечку и приговорили, а потим ще одну.

Судя по запаху, опыту и комплекции челночницы, пляшечек на компанию пришлось ну никак не меньше трех. Но докапываться до истины мы не стали.

Через каких-то пятнадцать минут матрона огласила каюту зычным храпом. Поворочавшись с полчаса, погрузился в объятия Морфея и главный герой повествования.

***

Квинтэссенцией нового дня путешествия стал заход нашего героического судна в Босфор.

Стены и здания великого и неприступного города, мосты через пролив, дворцы и минареты в теплых бархатных лучах заходящего солнца — мы как будто попали в восточную сказку с визирями, евнухами, прекрасными наложницами и принцем-инкогнито в бедняцкой одежде.

Пассажиры парома высыпали на верхнюю палубу, и даже видавшие виды челночницы, не в первый раз путешествующие этим маршрутом, цокая языками, завороженно всматривались в проплывающие мимо сногсшибательные виды Царьграда-Константинополя.

Ближе к семи вечера мы пришвартовались в районе Каракой, недалеко от Галатского моста.

Пограничный контроль в Стамбульском порту затянулся, хотя, казалось бы, визовый режим был довольно простецким.

Замешкавшись в каюте, оказались в самом хвосте пестрой очереди, преимущественно состоявшей из торговок и русских жен, перемещавших по морю немалое приданное.

Турки относились к работе ответственно и оживленно беседовали с каждой из путешественниц, то и дело заставляя показать содержимое чемоданов, выложить на стол наличные деньги, драгоценности и прочее.

Показалось, что истинной целью сей процедуры было именно живое общение и обмен шутками, улюлюканьем и любезностями на межнациональном уровне. Возможно, кто-то из молодцов погранслужбы подыскивал таким образом новую супругу.

Глядя на лютующих турок, мы стали судорожно искать по карманам наличность и придумывать легенды об утерянном обратном билете, но, когда подошла наша очередь, жгучий набриолиненный Озгур, быстро оценив лукавым взглядом наш дуэт, пропустил вояжеров буквально за пару минут.

Мы вывалились с чемоданами на стамбульскую набережную. Уже стемнело, но воздух был по-прежнему теплым и тягучим.

Я бывал в Стамбуле несколько раз по долгу предыдущей службы. Через год после IPO наше богоспасаемое PLC решило помериться силами с самим Мартином Сорреллом из WPP, и после долгих переговоров с основателями мы приобрели местное рекламное агентство за несколько полновесных миллионов долларов.

Поглощение в итоге оказалась не самой выгодной сделкой, глава холдинга, тот самый экспат-визионер, в клочья рассорился с бывшими владельцами — турками, посчитавшими себя обманутыми, в том числе, негативной динамикой акций холдинга, которые им впарили в качестве основной оплаты за мажоритарный пакет.

В результате, опять же после изнурительных переговоров и чуть ли ни судебной войны и личных угроз (драться с янычарами на их территории оказалось бесперспективным занятием), туркам разрешили выкупить обратно свою долю, но едва ли не вдвое дешевле номинальной стоимости первичной сделки.

Вернемся, однако, в Стамбул. Время было позднее и положение усталых путников становилось не завидным. Мы двинули по направлению к площади Таксим, справедливо полагая, что сможем найти в самом бойком и центровом месте города кров и ночлег.

В первых двух ночлежках нас и слушать не стали, в третьей же — залупили баснословную цену, долларов 300 за номер. В четвертом, довольно неприглядном и потрепанном жизнью отельчике мы почти договорились и с радостью начали заполнять необходимую документацию, но тут же выяснилось, что предлагаемая цена в 90 лир взымается за каждого постояльца.