Проверка на любовь - [25]
Но постепенно дела у нас налаживались.
Мы вскоре приноровились к одному ритму и, как послушные любовных дел мастера, каковыми я нас считала, совместными усилиями выяснили, что именно возбуждает и заводит каждого из нас. В моем случае это оказалось до смешного просто. Как и у многих мужчин, у Люка нашлась одна-единственная эрогенная зона, которая удобно болталась у него между ног. Но и он добился не меньшего успеха, когда своими спокойными пальцами стал проникать на новую территорию и радоваться каждой находке — он искал самые чувствительные места — точки «г».
Однако всякий раз попадать точно в цель трудновато, верно? В наших отношениях наступил такой момент, когда простое траханье стало чем-то более героическим. Но и на этом этапе мы сразу поняли друг друга. Мы знали, когда кончается пробный, подготовительный этап — в этот момент наши взгляды встречались, и мы уже больше не сводили друг с друга глаз. Я перебирала ему пальцами волосы, а его голос с каждым движением становился все более напряженным: «Я люблю тебя, я люблю тебя, я люблю тебя…»
Ну, хорошо, может быть, я немножко увлеклась романтикой наших отношений. Виновата. Это я снова, оглядываясь назад, смотрю сквозь розовое окошко, которого больше для меня не существует. Как бы там ни было, я считаю, что мы не сильно отклонялись от того, что называется среднестатистическим сексом, ни по частоте актов, ни по их форме. И мне даже надо было бы прекратить пытаться вычеркивать маленькие бытовые отступления, которые происходили до, во время и после наших встреч «плоть к плоти». Ну, например, как он неуклюже возился в ящике комода, ругаясь, на чем свет стоит, пытаясь отыскать куда-то запропастившийся презерватив, а потом, с несколько недовольным видом, так же неловко раскатывал его на своем члене. А еще всякие опасные перемены поз и, разумеется, сам немного неряшливый и мокрый момент окончания полового акта. Разумеется, наш секс не имел ничего общего с киношным и даже с телевизионным, хотя, как мне показалось, пару раз я как будто слышала смех, кем-то заранее записанный на пленку.
Ну и, конечно, дорожная карта наших постельных путешествий скоро стала нам известна наизусть. За довольно короткое время мы выучили все маршруты, куда нам можно было ехать и куда нельзя. Мы знали, где можно срезать участок пути, где находились самые живописные местечки, и без слов понимали, следует ли сейчас мчаться по магистрали или медленно тащиться проселочной дорогой. Все, что касается секса, и даже кое-что новенькое, становилось для нас вариациями хорошо выученной музыкальной темы.
Однако нельзя отрицать и того, что, по-своему, наш секс стал по-особенному красив. Мы стали идеальными партнерами одного акта и продолжали сближаться с каждым разом. По крайней мере, нам так казалось. Да, очень многое, да почти что все у нас повторялось, но разве не в этом и кроется сам смысл секса?
Правда и то, что элемент сюрприза испарился у нас довольно рано, и мы с удовольствием приняли привычный ход событий. Ну, и что в этом плохого? Неужели новшество — единственный критерий хорошего секса? Хотя мне знакомы люди, которые считают именно так. Эти бедолаги почему-то внушили себе, что принципы для счастливого занятия любовью и проведения костюмированного бала-маскарада — одни и те же. Но мы с Люком никогда не играли в подобные игры. Мы не переодевались и не устраивали, например, «чаепитие у викария» или «дежурство ночной сиделки». Вы можете называть меня старомодной сколько угодно, но я никогда не просила Люка переодеваться моряком и петь мне матросские песни, чтобы моя киска стала влажной (что бы он вам там ни рассказывал).
Наш секс, по крайней мере, по стандартам очень многих людей, можно честно назвать «средним», лишенным крайностей и извращений. Мы никогда не прибегали к помощи батарей, наручников, шоколадного фондю, макаронных изделий, розовых лепестков, третьих лиц, чтения отрывков из Библии или четвероногих любимчиков вроде ослов. И по большей части все у нас происходило в постели. Да-да, в постели. Я понимаю. Скучно, очень скучно.
Однако привычность одного и того же места, отсутствие всякого рода экспериментов, все это не имело для нас значения. Вернее, наоборот, даже помогало. Дело в том, что до Люка, об оргазмах я только читала в книжках, но никогда их не испытывала. В научных трудах это состояние описывалось очень сухо, без всяких там поэтических сравнений. Комплексная последовательность процессов, происходящих в момент наивысшего сексуального возбуждения, куда включаются непроизвольные движения половых органов и произвольные — прилегающих к ним групп мышц, а также нейропсихологическая реакция, выраженная в сильном и приятном сексуальном ощущении, заканчивающимся резким чувством облегчения после напряжения.
Вот что я знала об оргазме и почему-то всегда считала, что это состояние — нечто такое, что происходит с другими, но только не со мной. Это как умереть от удара молнии или выиграть в лотерею. На моих «билетах» почему-то никогда не сходились цифры. Когда мы были вместе с Сайраджем, несколько раз я оказывалась близка к оргазму, но… нет, в последний момент все почему-то срывалось. (Я имею в виду только себя, конечно. Для него получить оргазм никогда не составляло большого труда. Вот в этом, как я полагаю, тоже заключалась часть нашей проблемы.)
Наверняка мама говорила ей в детстве, что врать нехорошо. Но Сейт Уишарт пропустила это мимо ушей. Теперь она ведущий специалист по пиару, у нее отличная зарплата, а в женихах — преуспевающий адвокат. Во всяком случае, так думает мать Сейт и все ее родственники. На самом же деле у девушки нет ничего, кроме крохотной квартирки, работы продавца и соседа-алкоголика, которому она однажды умудрилась спасти жизнь. Все попытки героини разрубить этот гордиев узел не приводят ни к чему хорошему, Сейт уже готова махнуть на все рукой.
Мы все – отражение звёзд в сточной канаве. Господь сотворил нас для того, чтобы мы сияли, как звёзды, на его небесах. Но многие люди оказываются настолько слабовольны, что добровольно опускаются в смрадную городскую канализацию. Некоторые, правда, сохраняют в себе способность оттолкнуться от дна и снова двигаться вверх. Помоги нам, Господи, цепляться руками и зубами за крутые берега оврага, чтобы снова взойти на небо.
«Где это я?» С этого вопроса начинается абсурдное, страшное, душераздирающее и полное ярких сновидений путешествие Сигнифа в мир Корабля, на котором он по неясным причинам оказался. Герою предстоит столкнуться с экзистенциальным кошмаром, главным врагом в котором будет для Сигнифа он сам. Перед Сигнифом вновь и вновь встанут проклятые вопросы жизни и смерти, свободы и рабства, любви и разлуки. Раскусит ли он плод бытия? Победит ли себя? Подарит ли любовь ему бессмертие?
Он был плохим парнем… теперь он готов стать отцом. Декс Не припомню, чтобы я когда-либо был спокоен. Но потом жизнь, реальность, ад и моя природная сущность врезали мне поддых. Я понял, чего хочу. Ребенка. В тридцать девять лет я заболел детской лихорадкой, и это означало обладать женщиной, которую я всегда хотел, но знал, что она слишком хороша, чтобы быть не только моей, но и матерью моего ребенка. Ева Я всегда хотела Декса. Он источает собой силу и мощь мускулов. Он является воплощением того, что можно назвать — настоящий мужчина.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Я - дочь миллионера, Клим - простой парень, моя первая любовь. И из-за моего отца он оказался на улице, а его жизни грозит опасность. Но чтобы помочь любимому, я готова на все... _______ - Меня уволили, - произносит Клим. - По статье. Обвинили в краже. - Но ты ведь этого не делал! - выдыхаю шокировано. - Конечно, нет! Меня подставили, Карина, - он сжимает мои руки. - Но нам с тобой никогда не дадут быть вместе. - Я готова бороться, - возражаю. - И за тебя, и за нашу любовь.
Дневник молодой девушки, которой чуть не пришлось заплатить слишком высокую цену за ошибки тех, кого она безоговорочно любила.