Провал крестового похода. США и трагедия посткоммунистической России - [53]

Принимать российскую агонию за разновидность «азиатского гриппа», то есть полагать, что речь идёт о том, чтобы просто слегка укрепить пошатнувшиеся фондовый рынок, банковскую систему и национальную валюту за счёт девальвации рубля и помощи Запада, а также более строгого контроля за распределением бюджетных средств и сбором налогов, — это всё равно, что переставлять стулья на палубе «Титаника». Главная проблема России состоит в том, что в ней происходит беспрецедентная, всеохватная экономическая катастрофа: в мирное время, в течение почти семи лет идёт процесс неуклонного разрушения. ВВП сократился, как минимум, на 50%, а по некоторым оценкам, даже на 83%, капиталовложения — на 80%, а численность мясного и молочного скота — на 75%. Если не считать энергии, страна почти ничего не производит; большинство потребительских товаров, особенно в крупных городах, — импортного производства.

Катастрофа эта — экономическая, а значит, и социальная — настолько велика, что приходится говорить о ещё одном беспрецедентном явлении: подлинной демодернизации страны XX века. Когда происходит распад всех возможных инфраструктур: производства, технологии, науки, транспорта, отопления и канализации; когда десятки миллионов людей не получают причитающуюся им зарплату; когда почти 75% общества живёт на уровне прожиточного минимума или ниже, а миллионы людей попросту голодают; когда продолжительность жизни мужского населения упала до 58 лет, недоедание стало нормой для детей школьного возраста; когда болезни, с которыми, казалось, было покончено, вновь становятся эпидемиями, а от социальных гарантий остались одни воспоминания; когда интеллигенты с высшим образованием вынуждены сами выращивать себе пищу, чтобы выжить, а более половины экономических сделок в стране происходит по бартеру — вот когда можно действительно говорить о «переходе» — трагическом переходе назад, в предшествующую модернизации эпоху.

Даже если бы каким-то чудесным образом завтра удалось возобновить экономический рост, России понадобились бы десятки лет, чтобы наверстать потерянное в 90-е гг., а вернуть миллионам людей отнятые у них «переходом» годы жизни уже не сможет никто. Характерно, что тщательное статистическое исследование профессора Стивена Шенфилда из Брауновского университета показывает, что впереди Россию ждёт, возможно, ещё более крупная и более безвыходная экономическая и социальная катастрофа.

Так почему же американские комментаторы называют всё это «реформой»? В России, естественно, о реформах уже не говорят, если не считать проклятий в адрес Ельцина и его политики, особенно той, что осуществлялась с подачи клинтоновской администрации. Российские экономисты и политики всех мастей сегодня судорожно пытаются сформулировать альтернативную экономическую политику, которая могла бы спасти их нацию. При этом явно более привлекательным для них является «новый курс» Рузвельта, нежели неолиберальные монетаристские ортодоксии американского госдепартамента и казначейства, МВФ, Всемирного банка и множества западных советников, сделавших так много для сегодняшнего российского положения.

Но всё это не помешает президенту Клинтону, когда он приедет в Москву в сентябре 1998 г., публично заявить президенту Ельцину (как он делал это не раз и как сделал это вице-президент Гор во время визита в Москву): «Держитесь курса!». Для большинства россиян это будет означать, что Америка приветствует то, что случилось с их страной и ей нет никакого дела до их поломанных жизней.

«Nation», 7–14 сентября 1998 г.

P.S.

В 2000 г., как было сказано в первой части этой книги, большинство американских чиновников, журналистов, инвесторов и учёных продолжало считать, что проводимая Ельциным с американской помощью экономическая политика является единственной реальной программой реформ для посткоммунистической России. Отсюда их сетования на то, что Россия «не придерживается курса», и надежды, что всё это будет исправлено при Путине. В самой же России фактически не осталось людей, верящих в эту политику. Между тем, демодернизация страны, утрата того, что было достигнуто в XX веке, продолжается, как продолжаются и трагические гуманитарные последствия «реформ».

«КТО ПРОИГРАЛ РОССИЮ?» 1998–2000 гг.

С тех пор, как правительство США начало свой крестовый поход за превращение России в копию американской системы, оставалось лишь ждать, когда эта миссионерская затея приведёт к катастрофе и всеобщему воплю: «Кто проиграл Россию?». То, что это мероприятие оборачивается катастрофой, было ясно с самого начала, но американцы поняли это и стали показывать друг на друга пальцами в поисках виновных только после московского финансового обвала в августе-сентябре 1998 г.

Но и тогда вопрос возник не как попытка понять, почему всё так произошло и в чём ошибка американской политики, а по другим, эгоистическим мотивам, имеющим, к тому же, опасные последствия. Это уже было пятьдесят лет назад, когда американские политики и пресса настойчиво желали знать: «Кто проиграл Китай?». Для тех, кто забыл: тогда всё закончилось разгулом маккартизма и застоем в политической жизни.