Противостояние - [125]

– Мне срочно нужно позвонить!

– Кому же это?

– Моей семье. Ведь Химмели украли меня, ты что, забыл?

– О, твоя семья наверняка беспокоится.

– Наверняка. – Она приблизилась ещё на полшага. Теперь до него долетал запах её волос, и он видел, как она покусывала свою нижнюю губку, совсем легонько. – Это действительно очень-очень для меня важно.

– Где-то в доме имеется мобильник. Так, на всякий случай. Я могу разузнать, у кого он.

– Ты сделаешь это для меня?

– Ясное дело! – Его обуяла радость оттого, что она опять улыбалась и больше не глядела так серьёзно, как только что.

– Очень любезно с твоей стороны. – Несколько мгновений она смотрела ему прямо в глаза, после чего заметила что-то на маленьком столике на краю коридора. – О, смотри-ка, Smoke & Mirrors!

И действительно, там, рядом с серебряной зажигалкой и парочкой других курительных принадлежностей, лежала начатая пачка. Пепельница была наполовину полна. Голосом, приглушённым до заговорщического тона, Юль сказала:

– Мы могли бы покурить.

– Я уже пробовал – это отвратительно.

Пару секунд она взвешивала пачку в руке, как будто борясь с искушением, но в конце концов только пожала плечами, улыбнулась и сказала:

– Но ведь здесь никто этого не запрещает? А тогда это совсем не то удовольствие.

У него слегка кружилась голова, и он глубоко перевёл дух.

– Сейчас я покажу тебе, пожалуй, Замзу. Он там, впереди! – Пип указал в глубину коридора и услышал, как за его спиной Юль швырнула сигареты обратно на стол.

– Хорошо! – Она выпустила его руку и побежала вперёд, внезапно заторопившись. – Идём! Я хочу его увидеть.

Пип нагнал её, но перед дверью остановился и постучал:

– Замза! Это я! – С этими словами он нажал на ручку двери и провёл Юль в комнату.

Вредитель, как всегда, лежал пузом кверху и мечтал о лучших временах. Свои шесть ножек он скрестил на бронированном животе, но, заметив Пипа, развёл верхнюю пару, словно лезвия складного ножа. Сразу после этого ножки опять вернулись в исходное положение, но Пип знал: это манера Замзы его приветствовать.

Подходя вместе с Пипом к кровати, Юль не издала ни звука. Страха на лице её не было, скорее одно любопытство, и на миг показалось, что она забыла о своём звонке родителям.

«Вот было бы здорово, если бы она осталась здесь подольше, а не спешила скорее вернуться в свою семью», – поймал себя на мысли Пип. Но ему и самому однажды пришлось побывать заложником. Ясно, что она хотела поскорее вернуться к родным людям, которых любила, а не торчать с ним, в стенах, где гуляют сквозняки.

– Можно мне к нему прикоснуться?

– Я могу его спросить.

– А что, я не могу?

– Попробуй, но он не на всякого реагирует.

Она подошла к краю кровати, снова исполнила свой реверанс и сказала:

– Меня зовут Юль, а ты, значит, Замза. Можно я стану твоим другом?

Одно из чёрных щупалец дрогнуло.

– Обычно у него довольно дурное настроение, – пояснил Пип.

– Я бы на его месте тоже не скакала от восторга.

Она предприняла ещё одну попытку.

– Можно мне потрогать тебя за ногу, Замза-вредитель?

– Кажется, Замза – это его фамилия.

Она поразмыслила секунду, а затем кивнула, заметно раззадорившись по поводу своей новой затеи.

– Здравствуйте, господин Замза! У вас очень печальный вид.

Внезапно, боязливо подрагивая, по направлению к Юль протянулись два «щупальца». Она медленно выставила свой указательный палец, чтобы Замза мог к ней прикоснуться. Пип подумал, что ей доподлинно известно, как заставить других выполнять её желания. Длинные ножки Замзы осторожно свесились к ней. Коротко задержавшись, они двинулись с лёгкой дрожью дальше. В следующий миг обе ножки одновременно щёлкнули по кончику пальца Юль. Этот контакт продолжался две-три секунды.

Произошедшее потом случилось так быстро, что Пип едва успел разобраться в подробностях. Из челюстей вредителя раздалось резкое шипение, а в следующий миг Замза, перекатившись на противоположную сторону матраса, с треском перевалился на свои шесть ножек и скрылся под кроватью. Юль отшатнулась, потрясённо воззрившись на свой палец. Пип подумал, что надо её утешить, но не обнаружил на её лице беспокойства, а только удивление. Он изумленно опустился на колени перед кроватью.

– Эй! – сказал он, заглядывая под кровать. – Ты что творишь?

Замза сидел в темноте, словно в пещере, и шипел. Его кусачки взволнованно вгрызались в пустоту.

– Он меня боится, – Юль подошла к Пипу, но продолжала стоять не нагибаясь.

Как кто-то мог не любить Юль? Видно, Замза слишком долго был узником тела насекомого и утратил кое-какие навыки: например, как надо себя вести в присутствии девочки. А может, он всегда был ворчливым букой, боявшимся женщин?

– Лучше я пойду, – сказала девочка.

Щупальца Замзы суетливо щёлкали по сторонам. Никогда ещё Пип не видел его таким, даже в ту пору, когда он предложил отполировать до блеска панцирь вредителя средством для мебели. Со вздохом он поднялся, и, бросив последний взгляд на опустевшую выемку в матрасе, взял Юль за руку.

– Он просто невежа. – Но в глубине души, коснувшись её руки, Пип стал прислушиваться к своим ощущениям, пытаясь понять, что испытал Замза. Но всё, что он почувствовал, были приятные мурашки.