Противоречия - [54]

И даль поднебесная.

А там – вершина гор,

Такая большая,

Белая, отвесная.

Я взбирался туда

Много раз за лето,

Любовался глетчером.

О, если б жить всегда!..

Я думаю это

Долго, долго, вечером.

Я одинок… Но что ж?

Я гляжу, сплю, гуляю,

Час даю для чтения…

А всё чего-то ждешь…

Чего? Я не знаю.

Муки? наслаждения?

Нет, сердце, не зови

Опять расплату!

Я предан вечному.

И я живу в любви

К морю, к закату,

Ко всякому встречному…

1910 СПб

ПЕСНЯ СТРОИТЕЛЬНОГО РАБОЧЕГО

По шатким, узким лестницам

Взбираться я люблю,

Стучу и вниз прелестницам

Улыбки сверху шлю.

За мной, толпою пегою,

На строящийся дом!

Там весело я бегаю

С рабочим молотком!

Коль хватит мне по темени

Хорошее бревно,

Для слез не будет времени,

А значит – всё равно!

Взяв молот свой и знание,

Наверх со мной идем,

Всё наше мироздание

Есть строящийся дом!

Ища причин и вечного,

На звезды погляди,

По лестнице прошедшего

Ты в глубь веков пройди.

Но будь в высотах дружествен,

Взирая вниз на люд,

Твой брат хоть мал, но мужествен

И труд его – твой труд.

1910

СТАРИК

Мне, старику, два занятья

Есть на земле. Целых два:

В печке люблю разгребать я

Пепел потухший, дрова,

А вечерами я, старый,

Тешу подолгу свой взор

Юной какою-то парой

В дальнем окне через двор.

С самого их новоселья

Я наблюдал их вдали.

Сколько у них там веселья!

Мы не такие росли…

Помню и нашей богемы

Шумные я вечера:

Зло ненавидели все мы,

Да не любили добра.

Были лишь искры-проклятья,

Угли презрения к злу…

Ныне люблю разгребать я

В печке седую золу…

1910

«Ну, вот она, груда томов…»

Ну, вот она, груда томов –

От Библии до Гераклитов

До Канта, Декарта и Смита…

Ну, вот она, груда томов.

С какою насмешкой гляжу

На мысли и на теоремы

На стройные мира системы…

С какою насмешкой гляжу.

Великие к людям слова

Ненужным явилися даром,

Здесь все были сказаны даром

Великие к людям слова…

1910

НЕПУТЕВАЯ КОМЕТА

Раз, захотев бродить по свету,

Порвав с родной системой связь,

Как сумасшедшая, комета

Что было духу понеслась.

Планетам, солнцам и их свитам –

Всей дворне спутников и звезд –

Что по приказанным орбитам

Идут, держась своих борозд,

Консервативным и почтенным,

Уравновешенным мирам –

Казался очень дерзновенным

Кометы путь по небесам.

Юпитер полн негодованья…

Летит комета без пути!

В какой системе воспитанье

Она могла приобрести?

Чтоб этих не было стремлений!

Не рас-суж-дать! Мол-чать! Не сметь!

Сквозь сферы наших притяжений

Где это видано лететь?..

Но, ах, Юпитера укорам

Не вняла та и на лету

По плеши крепким метеором

В него метнула и ау!

1910

«Опять так поздно ты! Видишь – тени…»

«Опять так поздно ты! Видишь – тени…

Но вздор, вздор! Я встречу продлю.

Спешила? Ну, дай же, дай мне колени!

Послушай, ведь я же люблю.

Что, что ты хочешь, что? Ну, скорее!

Богатства? Но это легко!»

Я вскрикнул, падаю… С кем я? Где я?

О, Боже! Ведь нет никого…

Зима 1910-1911

К БОГУ

Ты видишь, Бог? Вот жизнь, вот я, вот небо.

Я верю, говорю, Ты должен отвечать.

Я не прошу ни женщины, ни хлеба,

Мне надо знать – где Ты? Ты слышишь? Надо знать.

Скажи мне, Бог. Ты видишь, осквернили

Здесь воздух, речь, детей, любовь, молитву, плач.

Здесь не война; ничто иль туча пыли,

И человек, Твой сын, он даже не палач.

Ты видишь Сам – вот я, вот смерти ложе.

Смотри, как молод я… И должен умереть.

Ты сострадателен, так перед смертью… Боже!

Ты дал мне жизнь! Я верю. Так ответь.

Что ж, Бог, я жду. Твое молчанье грозно.

Я жду. В последний раз… Без страха и без лжи

Я спрашиваю строго и серьезно:

Где выход, Бог? Скажи. Если Ты есть, скажи.

1910-1911

«Выйду из дома, от старых, привычных…»

Выйду из дома, от старых, привычных

Спутников жизни – вещей,

Я погружаюсь в потоки безличных

Суетно-быстрых людей.

Низменны лица, и тупы, и красны,

Лица всесветной толпы,

Гладки, надменны, наглы, безучастны

Явно бездумные лбы…

Я захлебнулся, ища человека,

В ваших бесцветных словах,

И в торжествующих мнениях века,

И в безобидных мечтах,

В лжи общепринятой, глупой и вечной,

Салом плывущей кругом,

В сущности черни, не знающей вечной,

Чуткой печали о Всем…

Стадо огромное… Ложь разговоров,

Лица, газеты… О, гам!

Я убегаю за грани затворов

К мудро-спокойным вещам.

1910-1911

АЭРОНАВТЫ

Одни не дошли до познанья вещей —

Им мысль заменили обычай, молебны;

Им надо свое, надо простеньких дней…

Им крылья не нужны или враждебны.

Другие прорвалися в подлинный мир,

Но вдруг, испугавшись его, онемели

Иль ложью опять оправдали свой мир.

Им крылья не даны; они их взять не смели.

А третьи, познав, не хотели солгать,

Но грезы, презренье и мысль истомили

Их злобную, бледную, слабую рать.

Их крылья сломаны иль их же задавили.

1910-1911

АУТО-ДА-ФЕ (Старинная серенада)

Mein dunkles Herze liebt dich,

Es liebt dich und es bricht,

Und bricht und zuckt und verblutet,

Aber du siehst es nicht

Н. Heine

Когда, над лучами сверкая,

В траве проскользает змея,

То вдруг, о тебе вспоминая,

Как сумрачен делаюсь я.

Когда белоснежный, высокий,

В лазурный, манящий простор

Скрывается парус далекий –

Тебя провожает мой взор.

Когда в небесах потухает

Звезда полунощной порой,

То нежность моя называет

Ту быструю искру тобой.

Ах, в сердце звезда та упала,

Зажгла мне лампаду в груди…

Давно меня жжет ее жало

И смерть мне сулит впереди.

В ней пламя трепещет и вьется

Лукавым, веселым огнем,

А сердце, как маятник, бьется,

Прожженное этим огнем.