Пространство библиотеки: Библиотечная симфония - [6]
В этой вымышленной истории мораль состоит в том, что показаны два различных способа постижения (отношения) реальности окружающего нас мира. Способ жрецов — научный, они прикасаются к зафиксированному знанию, и оно открывается для них. Оппозиционеры используют другой путь — эмпирический. Они наблюдают за реальностью, представляя её в своих особых схемах, рассуждают и строят свой субъективный прогноз. Заметим, что жрецы более успешно предсказывают погоду. Важно подчеркнуть, что эти подходы более успешно предсказывают погоду. Важно подчеркнуть, что эти подходы принципиально различны. При научном подходе мы обращаемся к имеющемуся знанию и, таким образом, «включаемся», входим в него. Эмпирическое знание есть только конкретный факт, который требует осмысления; оно лишь место, и нужна работа мысли, чтобы понять закон его формирования. Закон не изменяется, в этом смысле он вне пространства и времени. Об изменениях можно говорить только на фоне других законов, уже зная их. При эмпирическом подходе вопрос о существующем независимо от нас знании личностью игнорируется, мы ощущаем себя одинокими в окружающем нас мире и надеемся только на самих себя.
Далее. Накопленные теоретические знания содержатся в мире текстов, которые образуют огромное информационное пространство. Следовательно, важно научиться общаться с пространством текстов, войти в него и почувствовать себя его составной частью. Сделать это можно, соединив два подхода: накопление субъектом личностного знания и знания книжного.
Помимо общения с коллегами, большое влияние на меня оказали работы, казалось бы далёкие от профессиональной проблематики, в особенности труды М. Вебера, М. Полани, К. Поппера, Й. Хейзинги, М. Пруста. Но это только на первый взгляд. В действительности же, рассказанная аллегорическая история, напрямую связана с книгами М. Полани и К. Поппера.
Начнём с Майкла Полани (1891–1976) — автора теории неявного (личностного) знания. Его рассуждения — это не только впечатляющая научная, но и поэтическая концепция[22].
«Прежде всего, — пишет М. Полани, — я отказался от идеала научной беспристрастности. В точных науках этот личный идеал, пожалуй, не приносит большого вреда, поскольку там учёные нередко им пренебрегают. Но … в биологии, психологии и социологии его влияние оказывается разрушительным, искажающим всё наше мировоззрение даже за границами собственно науки. Я хочу предложить иной идеал знания» (С. 18).
Итак, М. Полани заявляет о наличии двух типов знания: центрального (явного) и периферического (неявного, личностного). В процессе познания происходит расширение рамок неявного знания («человек знает больше, чем может сказать»), и неявное знание включается в центральное (явное) знание. Этим определяется личное участие человека вактах понимания. Вместе с тем наше участие не делает понимание субъективным. Оно сохраняет объективность, поскольку новое знание соприкасается с реальностью и изменяет устоявшуюся интерпретацию.
Вот некоторые тезисы концепции М. Полани. 1. «Для меня знание — это активное постижение познаваемых вещей, действие, требующее особого искусства» (С. 18). 2. «Личностное знание — это интеллектуальная самоотдача, поэтому в его претензии на истинность имеется определённая доля риска. Объективное знание такого рода может содержать лишь утверждения, для которых не исключена возможность оказаться ложными». 3. «… в каждом акте познания присутствует страстный вклад познающей личности и… это не добавка, не свидетельство несовершенства, но насущно необходимый элемент знания» (С. 19). 4. «Науки открывают новое знание, однако новое видение, которое при этом возникает, само не является этим знанием. Оно меньше, чем знание, ибо оно есть догадка; но оно ещё и больше, чем знание, ибо оно есть предвидение вещей ещё неизвестных, а быть может, и непостижимых в настоящее время. Наше видение общей природы вещей — это наша путеводная нить для интерпретации всего будущего опыта», — подчёркивает автор (С. 197).
Теории личностного знания (через пять лет после выхода книги М. Полани) Карл Поппер (1902–1994) противопоставил теорию объективного знания, центральным звеном которой является «эпистемология без субъекта знания». Здесь необходимо сделать терминологическое уточнение.
Русский перевод работы «Объективное знание. Эволюционный подход» вышел в свет в 1983 г.[23] Спустя почти двадцать лет ответственный редактор этого издания профессор В.Н. Садовский опубликовал книгу «Карл Поппер и Россия»[24]. В седьмой главе «Теория трёх миров К. Поппера» В. Садовский пишет: «Мне трудно судить, насколько хорошо попперовское выражение «Epistemology without a Knowing Subject» понятно для представителей англоязычного общества… переводчик этой статьи Л.В. Блинников перевёл это выражение как «Эпистемология без познающего субъекта» (поскольку я был ответственным редактором этого сборника, я также несу полную ответственность за этот вариант перевода). Представлялось, что это точно соответствует английскому оригиналу, и с этого времени этот перевод получил широкое хождение в российской философской литературе. Со временем, однако, я изменил своё мнение на этот счёт. Позднее, в ходе перевода на русский язык статей сборника «Эволюционная эпистемология и логика социальных наук. Карл Поппер и его критики», переводчик Д.Г. Лахути высказал, на мой взгляд, очень разумное предложение изменить перевод «Эпистемология без познающего субъекта» на «Эпистемологию без субъекта познания». После длительной дискуссии я согласился с этим» (С. 122-123).
Мир воображаемого присутствует во всех обществах, во все эпохи, но временами, благодаря приписываемым ему свойствам, он приобретает особое звучание. Именно этот своеобразный, играющий неизмеримо важную роль мир воображаемого окружал мужчин и женщин средневекового Запада. Невидимая реальность была для них гораздо более достоверной и осязаемой, нежели та, которую они воспринимали с помощью органов чувств; они жили, погруженные в царство воображения, стремясь постичь внутренний смысл окружающего их мира, в котором, как утверждала Церковь, были зашифрованы адресованные им послания Господа, — разумеется, если только их значение не искажал Сатана. «Долгое» Средневековье, которое, по Жаку Ле Гоффу, соприкасается с нашим временем чуть ли не вплотную, предстанет перед нами многоликим и противоречивым миром чудесного.
Книга антрополога Ольги Дренды посвящена исследованию визуальной повседневности эпохи польской «перестройки». Взяв за основу концепцию хонтологии (hauntology, от haunt – призрак и ontology – онтология), Ольга коллекционирует приметы ушедшего времени, от уличной моды до дизайна кассет из видеопроката, попутно очищая воспоминания своих респондентов как от ностальгического приукрашивания, так и от наслоений более позднего опыта, искажающих первоначальные образы. В основу книги легли интервью, записанные со свидетелями развала ПНР, а также богатый фотоархив, частично воспроизведенный в настоящем издании.
Перед Вами – сборник статей, посвящённых Русскому национальному движению – научное исследование, проведённое учёным, писателем, публицистом, социологом и политологом Александром Никитичем СЕВАСТЬЯНОВЫМ, выдвинувшимся за последние пятнадцать лет на роль главного выразителя и пропагандиста Русской национальной идеи. Для широкого круга читателей. НАУЧНОЕ ИЗДАНИЕ Рекомендовано для факультативного изучения студентам всех гуманитарных вузов Российской Федерации и стран СНГ.
Эти заметки родились из размышлений над романом Леонида Леонова «Дорога на океан». Цель всего этого беглого обзора — продемонстрировать, что роман тридцатых годов приобретает глубину и становится интересным событием мысли, если рассматривать его в верной генеалогической перспективе. Роман Леонова «Дорога на Океан» в свете предпринятого исторического экскурса становится крайне интересной и оригинальной вехой в спорах о путях таксономизации человеческого присутствия средствами русского семиозиса. .
Китай все чаще упоминается в новостях, разговорах и анекдотах — интерес к стране растет с каждым днем. Какова же она, Поднебесная XXI века? Каковы особенности психологии и поведения ее жителей? Какими должны быть этика и тактика построения успешных взаимоотношений? Что делать, если вы в Китае или если китаец — ваш гость?Новая книга Виктора Ульяненко, специалиста по Китаю с более чем двадцатилетним стажем, продолжает и развивает тему Поднебесной, которой посвящены и предыдущие произведения автора («Китайская цивилизация как она есть» и «Шокирующий Китай»).
Д.и.н. Владимир Рафаилович Кабо — этнограф и историк первобытного общества, первобытной культуры и религии, специалист по истории и культуре аборигенов Австралии.