Прости, но я скучаю - [65]

Первое первое свидание

Маккензи

Раздался звонок в дверь, и Маккензи сообразила, что раньше никогда его не слышала. Потому что, кроме Мод и Сунны, к ней никто не приходил, а они приходили из дома, а не с улицы. Сколько времени Маккензи уже живет здесь? Сколько времени учится в университете, общается с другими студентами и работает с другими людьми в «Пиратской пицце»? Грустно ли это, что она до сих пор ни разу не слышала звонка в дверь? Если бы ее спросили, она бы рискнула ответить: «Да. Довольно грустно».

Маккензи вздохнула, заперла за собой дверь и поднялась по лестнице.

Открыв входную дверь и увидев Гранта, Маккензи пришла в замешательство, хотя и ждала его. На ее крыльце он выглядел неуместно. Как странно – в хорошем смысле странно, что он пришел, просто чтобы увидеть ее. Обычно они оказывались в одном помещении по причинам, никак не связанным с их желанием быть рядом. Теперь он стоял на ее крыльце только потому, что это было именно ее крыльцо. Наверное, так серьезно анализировать все это – детский сад, но Маккензи никогда еще ни с кем не встречалась, только с Джаредом, и то под большим секретом, к тому же она никогда не была уверена, что он встречается с ней из-за нее.

– Привет, – сказал Грант. – Классный дом! С характером.

– Да, ведь правда? – сказала Маккензи, радуясь, что он не начал с того, как хорошо она выглядит, или не подарил ей цветы. Джаред поступал именно так, потому что это было просто и естественно.

– Как будто в нем водятся привидения, – продолжил Грант.

Маккензи улыбнулась, хотя по спине у нее пробежал холодок.

– Почему это?

– Выглядит в точности как положено доброму старому дому с привидениями.

– Ну, так радуйся, – сказала Маккензи, – они здесь и вправду водятся. Кто-то совершил самоубийство на чердаке. Или что-то в этом роде.

Грант, казалось, не был уверен, шутит Маккензи или нет, но, похоже, его бы устроило и то и другое.

– Ух ты, – сказал он. – Дичь какая.

– Еще какая, – искренне сказала Маккензи. – Ну что, идем?

– Конечно.

Она вышла на крыльцо и заперла за собой входную дверь так непринужденно, будто делала это каждый вечер и будто шла на настоящее свидание далеко не в первый раз. Ей казалось, что она поступает смело, экстремально и необычно, но не хотелось, чтобы Грант понял, что именно она чувствует.

– Куда пойдем? – спросила она, улыбнувшись ему.

Он как будто не был до конца уверен, что его предложение будет иметь успех, но одновременно ему очень хотелось, чтобы она согласилась.

– Знаешь, в городской библиотеке иногда устраивают такую штуку: показывают старые детские фильмы – «Бетховен», «Король воздуха», «Азбука футбола» и всякое такое, – он перевел дыхание и покосился на нее, как будто собирался вогнать гвоздь в собственную ногу, – без звука. А местная группа сценической импровизации делает ужасно забавные озвучки за кадром. Это… это потрясающе. Не знаю, годится ли формально такой материал для первого свидания, но…

– Звучит потрясающе, – сказала она. – И не думаю, что есть предписания, какой материал годится для первого свидания, а какой нет. Поедем на машине?

– Можно, если тебе не нравится ходить пешком. А можно пойти пешком, если тебе не нравится водить машину. В общем, можем сделать то, что ты меньше ненавидишь. Или то, что тебе больше нравится. И то и другое подходит. – Он говорил быстрее, чем обычно.

– Ты что, волнуешься, Грант?

– Ага.

Это немного приободрило Маккензи.

– Не стоит. Это всего лишь я. Тогда пойдем пешком, если есть время.

– Да, библиотека совсем рядом. Если бы ты предпочла ехать, я бы предложил зайти в «Дессарт» и съесть мороженое, а так мы придем как раз вовремя, а мороженое можем съесть потом. Шоу начинается в половине восьмого.

У Маккензи перехватило дыхание. И то и другое подходит. Пешком или на машине. Как угодно. Так или иначе. Она уходит вечером с парнем, которого едва знает. У них очень расплывчатые планы, нигде ничего не записано. У нее нет письменного графика работы, с которым потом могла бы свериться полиция, никаких свидетельств от других сотрудников о том, появлялась она или нет. Никаких. «Она должна была быть в „Пиратской пицце“ в восемь, значит, она ушла бы из дома в семь сорок пять». Никаких. «Она ушла с работы рано, потому что плохо себя чувствовала, и вот подробное описание подозрительного мужчины, который провожал ее до машины».

Она могла исчезнуть без следа, но при мысли об этом ей почему-то не было страшно за себя. Ей было страшно за других, за тех, кто останется.

– И то и другое подходит, – сказала она. – Должны ли мы… должна ли я просто…

Он посмотрел на нее с беспокойством, и она подумала, что, наверное, выглядит так, словно вот-вот упадет в обморок.

– Грант, я… я чувствую, что меня сейчас стошнит.

Она подбежала к краю крыльца, и ее вырвало через перила на лужайку. Мерзкий звук, мерзкие содрогания.

Наконец она выпрямилась и вытерла рот.

– Думаю, мне нужно вернуться в постель, – хрипло сказала Маккензи, не оборачиваясь и не глядя на Гранта. – Извини, Грант. Ты лучше иди, а то еще подцепишь заразу.

Набор покойника в Маниле

Сунна

– Ты знаешь, что в Маниле можно купить набор покойника? – спросила Мод. Сунна ничего не соображала. Какого покойника? Сколько времени? Откуда в ее спальне взялась Мод? Было темно. Так темно, что Сунна даже не могла разглядеть фигуры Мод: просто голос из ниоткуда. Бесплотный звук. Слова, не имеющие смысла.