Прости, но я скучаю - [50]

– Да заткнись ты!

Сунна вздрогнула.

– Маккензи, я…

– Нет, нет, извини. – Маккензи отвлеклась на людей, только что вошедших в кафе. – Посмотри. Поверить не могу. – Она пожевала ноготь большого пальца. – Поверить не могу, что он здесь. Это же он. Поверить не могу, что это он. И мне вовсе не хочется, чтобы это был он.

У двери стоял молодой человек. У него была короткая аккуратная стрижка и короткая аккуратная бородка. Он был невысокого роста – короткий и аккуратный. Он вошел, держась за руки с собственной копией – только женского пола, без бороды, еще ниже ростом и, кажется, еще аккуратнее. Она что-то рассказывала, жестикулировала, не выпуская его руки, а он смотрел на нее сияющими глазами и смеялся, откинув голову. «Какие они… аккуратные, – подумала Сунна. – И короткие». Никакие другие определения к этой паре не подходили.

Он оглядывал зал: картины на задней стене, доска с меню, бариста за стойкой. И вдруг оцепенел: он заметил Маккензи, но быстро отвел взгляд.

– Сунна, что делать?

– Так вот как он выглядит.

– Джаред. Поверить не могу, что он здесь. Значит, это он написал письмо? Зачем тогда он привел ее?

– Ты ее знаешь?

– Нет, просто… Если он написал письмо, если он хотел поговорить со мной и объяснить, куда он пропал, зачем было брать с собой подружку, или кто она там ему? Заметно, что у меня лицо вспотело? – Это было заметно, но Сунна покачала головой. – Может быть, он привел ее как раз, чтобы объяснить? – Маккензи схватила Сунну за запястье. – Что, если он подойдет и скажет: «Вот почему я исчез»? – Маккензи сделала жест, как будто указывая на невидимую подругу.

– Или, – тихо сказала Сунна, откидываясь на спинку стула так, чтобы высвободить запястье из хватки Маккензи, – он просто живет с тобой в одном маленьком городке, и на самом деле странно, что вы еще нигде не столкнулись.

– Может быть, он меня не видел? – сказала Маккензи, съежившись на стуле.

– Видел. Я видела, что он тебя видел.

– То есть как? Он что, смотрел на меня? – Маккензи говорила во весь голос.

– Тсс… да. Успокойся. Тебе нужно подойти и поздороваться.

– Что-о?

– Ну… А если это и вправду он написал письмо? А если нет, какая разница? В конце концов, ради этого мы здесь. Чтобы поставить точку. Мод своей не поставит, я, вероятно, тоже… Дело за тобой, Мак. Хоть ты покажи, что мы не впустую потратили огромную кучу времени.

– Легче сказать, чем сделать…

– Нет-нет. Ты храбрая.

– Ничего подобного.

– Тогда сделай вот как. Представь, что ты Мод. Включи Мод. Представь, что топаешь к нему с намерением разорвать его на части. Притворись, что ты Мод, а он – я. – Сунна распалялась все больше, и Маккензи невольно улыбнулась в ответ. – Давай! – Сунна легонько подтолкнула ее, и Маккензи встала, дрожа как осиновый лист.

Невеста с медицинского

Маккензи

– Джаред? – Маккензи ни за какие коврижки не смогла бы по совету Сунны «включить Мод». Но мысль о том, что Сунна наблюдает за ней из-за столика, придавала смелости.

– Маккензи! – Джареду хватило выдержки изобразить удивление. – Неужели это ты?

Фу.

– Во плоти, – сказала Маккензи, стараясь сохранять хладнокровие. Обычно она не пользовалась выражениями вроде «во плоти». Это показалось ей страшной ошибкой. Что она делает? Он пришел сюда вовсе не ради встречи с ней, это же совершенно ясно. Он пришел, чтобы побыть наедине с девушкой, которую держит за руку. У них свидание. Маккензи портит своему бывшему парню свидание. Она засунула руки в карман-кенгуру толстовки и небрежно отставила ногу. Нет, она не станет «включать» Мод, эту зачуханную серую мышь; она изобразит звезду класса «А», застигнутую папарацци на выходе из спортзала, – в тренировочных штанах, но все равно на 100 процентов готовую к съемке для журнала. – Я увидела, что ты вошел, и решила подойти поздороваться. Что ты делаешь в этом городе? – Маккензи сверкнула улыбкой. «У тебя очень красивые зубы, Маккензи! Покажи ему свои роскошные зубы! Ему нравится твоя улыбка; когда вы встречались, он говорил это тысячу раз».

Тут Маккензи представила, что это у нее свидание с парнем, и тут является его чокнутая бывшая и демонстрирует свои роскошные зубы. Нет, это бы ей совсем не понравилось! Она закрыла рот.

– О! – сказал Джаред. – Я теперь здесь живу. Изучаю бизнес. – Сдержанный, как будто вынужденный энтузиазм был необычен для Джареда: раньше он был таким уверенным и раскованным. Но, с другой стороны, нынешний Джаред, казалось, вообще имел мало общего с тем Джаредом, с которым она встречалась. Тот Джаред был вечно взлохмачен, он носил футболки рок-группы и рваные джинсы. Нынешний Джаред явно держал под контролем все: эмоции, волосы, одежду. Он загнал все это в рамки. Загладил. Вылизал.

– Бизнес? А разве… Ты больше не занимаешься музыкой?

– А! – Он заметно смутился и искоса взглянул на девушку, которую, казалось, удивил вопрос Маккензи. – Да я уже и забыл. Про группу. Она распалась давным-давно. Коди обручился, а его невеста нас ненавидела.

Девушка одарила его улыбкой, как будто говоря:

«У меня возникли некоторые вопросы». Маккензи была поражена, что Джаред, который и минуты не мог прожить, не упоминая свою группу, по-видимому, вообще перестал ее упоминать.