Прости, но я скучаю - [29]

Мод в своем репертуаре

Маккензи

Следующие три дня в «Бумажном стаканчике» прошли спокойно. Маккензи, все еще обутая в огромные пиратские сапоги, работала над эссе. Мод за своим одиночным столиком развлекалась тем, что смотрела в окно, а Сунна читала романы в мягкой обложке, один за другим, как будто курила без перерыва. На четвертый день Мод снова пересела за их столик, предупредив, чтобы они не совали нос в ее дела – как будто в последние дни она не ездила с ними в кофейню и обратно в одном автомобиле, не слыша от них никаких назойливых вопросов. Казалось, она нервничает.

Они уже сидели там целый час, когда она положила на стол сумочку и расстегнула молнию среднего отделения.

– Я принесла его, – сказала Мод, извлекая письмо, сморщенное и потемневшее. – Пусть побудет у кого-нибудь из вас.

Сунна нахмурилась.

– И почему вы так решили?

Мод нахмурилась в ответ, и Маккензи почувствовала, что тоже невольно хмурится.

– Просто не хочу, чтобы оно было в моем доме – в моей части дома. Что, если я умру? Разве вы бы не захотели его взять?

– Я бы взломала дверь и забрала его, – сказала Сунна.

Мод с громким стуком опустила руку на стол.

– Просто возьми и не говори глупостей! – взвизгнула Мод.

Сунна выпрямилась.

Мод вздохнула и превратилась в печальную Мод, ту Мод, при виде которой у Маккензи сердце обливалось кровью так же сильно, как бесила ее разъяренная Мод.

– Просто не хочу, чтобы оно было у меня. Не могу прекратить перечитывать эти слова и пытаться заполнить пробелы. Ночью просыпаюсь и читаю. Утром просыпаюсь и читаю. Напрягаю все остатки зрения, чтобы разглядеть то, чего там нет. Мне не нужно, чтобы оно было у меня. Вредно для здоровья.

Сунна выглядела раздраженной.

– Но я же сразу хотела забрать его у вас…

– Сунна! – рявкнула Маккензи, сама себе удивившись. Женщина за соседним столиком, смотревшая на телефоне видео по YouTube, бросила на их столик неодобрительный взгляд. Маккензи понизила голос. – Если вы сейчас мне его покажете, я его сфотографирую на телефон, а потом, Сунна, можешь взять его себе, и все будут довольны. Как тебе это? – Она говорила в точности, как ее мать.

Мод кивнула, но тут ее рука с письмом, которое она уже протягивала Маккензи, замерла в воздухе.

– О боже, – прошептала Мод.

Маккензи проследила за взглядом Мод. У дверей кафе стоял мужчина. Красивый, слегка лысеющий, подтянутый. Рядом с ним – женщина. Шел дождь, и пара промокла насквозь; они отряхивали куртки и смеялись, что на ее очках застыли капли воды. Он протянул руку и потер стекла большими пальцами, изображая «дворники»; при этом он задержал ее лицо в ладонях на миг дольше, чем требовалось. Она игриво отстранила его, сняла очки и протерла их извлеченной из кармана салфеткой.

Они были восхитительны.

Мод рассвирепела. Она отдернула письмо и снова сунула в сумочку.

Сунна ничего этого не видела.

– Мод, – начала она, – что вы делаете? Я думала, письмо вам не нужно…

Мод резко обернулась и зашипела на Сунну.

– Это мое письмо! Не твое! Не твое! Мое!

Сунна поджала губы; она уже привыкла к разъяренной Мод, это было скучное зрелище.

– Послушайте, Мод! Это просто глупо…

Но Мод уже шла через всю кофейню. У нее был такой вид, будто ее вытащили из болота, будто она была убита, а теперь воскресла, чтобы отомстить за себя. Будто она собиралась уничтожить мужчину у двери. Он не видел, как она подошла, и Маккензи почувствовала, что его следует предупредить.

Сунна смотрела вслед Мод.

– Странно. Как она собирается возвращаться домой? Автобусом?

– Сунна. Она не уходит. Она идет поговорить с этим типом. Интересно, это он написал письмо?

Сунна наконец увидела мужчину, мужчина увидел Мод, а женщина увидела, что он увидел Мод. Маккензи показалось – это могло быть воображение, но ей часто так казалось, – будто она увидела все до того, как это произошло.

Мод остановилась перед мужчиной, разрыдалась и вернулась к столику. Но, подойдя к Сунне и Маккензи, она не села, а выпятила грудь и объявила голосом, звучавшим гораздо громче и выше, чем обычно:

– Мне нужно в туалет! Вернусь через секунду! – Мод сделала долгий, затяжной вдох, сжала губы в твердую линию и протопала в туалет. К сожалению, кабинка была одна, доступная для инвалидных колясок, и она была занята, поэтому, чтобы войти, Мод пришлось подождать, пока кто-то выйдет. Зал затаил дыхание, стараясь не пялиться, но коллективная попытка смотреть на что угодно, только не на женщину, плачущую у двери туалета, была слишком неуклюжей. Тот, кто был внутри, наконец вышел, обнаружил, что на него уставилась вся кофейня, покраснел и в панике ускользнул. Наконец-то – наконец Мод вошла в святилище и захлопнула за собой дверь.

Мужчина, из-за которого заварилась вся каша, выглядел потрясенным, как и стоявшая рядом с ним женщина.

Он что-то прошептал ей, крепко обнял и поцеловал в макушку, после чего направился к Маккензи и Сунне.

Сунна охнула.

– О-ох, нет. Нет. Только не это! Он идет сюда. Что мы скажем? Ужасно неловко.

– Сунна, успокойся. Это не конец света.

Мужчина подошел и навис над их головами.

– Привет, дамы. – Он озабоченно морщил лоб. – У вас все в порядке? Эта женщина… ваша знакомая?