Прости и не прощайся - [30]

Накануне сочельника Мелани вспоминала разговор с Мириам. Она устроилась на диване в гостиной около горящего камина и смотрела по телевизору старый рождественский фильм, не очень внимательно следя за сюжетом.

Они с Джеймсом закончили работу в саду Изабелл, и Джеймс укатил на Рождество к родителям в Шотландию, хотя Мелани подозревала, что его больше привлекал праздник Хогманей[2]. Джеймс пригласил Мелани поехать с ним, поскольку в доме родителей всегда полно народу на праздники и еще один человек их не обременит. Но она отказалась. Друзья приглашали ее на рождественский обед, а также Изабелл и Мириам, но Мелани вежливо всем отказала.

Она запретила единственному человеку, с кем хотела провести Рождество, приближаться к себе и разрывалась на две части, желая позвонить Форду, чтобы просто услышать его голос, и опасаясь чего-то такого, что может иметь последствия. Она купила для него рождественскую открытку, но потом решила не посылать, потому что не придумала нужных слов. Она позвонит ему после Рождества, чтобы сообщить о последнем УЗИ. А до этого осталось две недели.

Мелани положила ладонь на пополневший живот и в ответ почувствовала трепетание. Она улыбнулась. За последнюю неделю это участилось и вызывало у нее умиление. Ее ребенок живет, растет и двигается. Она заметила, что этот младенец начал двигаться намного раньше, чем Мэттью, но знающие подруги заверили ее, что со вторым ребенком все происходит именно так. И каждый раз, когда крохотные ручки и ножки били ее изнутри, она спрашивала себя, сможет ли передать их ребенка Форду и уйти. Ее это убьет. Мелани плотно закрыла глаза. Будет ли ее уход лучшим выбором для малыша? Она уже не была в этом уверена. Была уверена до того, как начались сеансы у Мириам, но теперь… Чем больше она разбиралась в себе, тем чаще лелеяла надежду. Возможно ли это? А если она обманывается надеждой?

— Мелани, вы не Иона, приносящий несчастье. — Мириам сказала это на их последнем сеансе, когда они прощались. — Вы такая же, как все. Некоторые люди плывут по жизни без каких-либо проблем, у других — масса проблем, но все дело случая, пусть это и несправедливо. Я не могу обещать, что остаток вашей жизни будет похож на корзину с цветами, никто не может, но я могу сказать, что у вас есть выбор прямо сейчас. Вы можете либо видеть сплошные негативные стороны жизни и убеждать себя, что наступил конец света, либо взять жизнь за горло и подчинить своей воле. Понимаете, о чем я?

— Как Касси и Сара? — ответила Мелани.

Сара — это маленькая девочка в инвалидной коляске с фотографии. Красивая, с вьющимися каштановыми волосами и огромными прозрачными зелеными глазами. Но у нее врожденный дефект позвоночника. Касси, ее мать, посвятила ей свою жизнь, а летом у Касси диагностировали рассеянный склероз. По словам Мириам, ее дочь полна решимости противостоять болезни всеми возможными способами. Сара, хоть и совсем маленькая девочка, обладала таким же сильным характером, как и Касси. Мириам гордилась ими, а Мелани она призналась, что пролила много слез, но так, чтобы дочь и внучка этого не видели, потому что ни одна из них не позволяла проявлять жалости к себе.

— Вы можете быть такой же, Мелани, — сказала Мириам. — Я знаю это.

В камине искрами вспыхнуло полено. Это отвлекло Мелани от размышлений. И она бросила взгляд на кучку дров — их осталось мало, да и ящик для угля был пуст. Надо сходить за дровами и углем, пока не стемнело. Мелани неохотно поднялась с дивана. Летом Джеймс помог ей соорудить в саду навес для запаса дров и мешков с углем. Пристройка примыкала к забору участка местного фермера, где у него стояли сараи для сена, поэтому он и не возражал.

Мелани открыла дверь во двор, и ледяной порыв ветра ударил ей в лицо. Над головой нависло темное небо, хотя было только три часа дня. Она наполнила ящик углем и унесла в дом. Затем пошла за дровами, взяла несколько поленьев, а когда вернулась, чтобы взять еще, то заметила какое-то движение около ограды за поленницей. Она испугалась, что это крыса — соседи говорили, что видели пару старых крыс, которые пролезли из сараев фермера. Мелани побежала в дом. Сердце от испуга стучало, как барабан. Но, затворив дверь, она поняла, что должна все-таки пойти и посмотреть, что это. А если там застряла птица или какой-нибудь зверек? Зачем только ее понесло во двор? Сидела бы дома и смотрела телевизор! Она надела пальто и снова отворила дверь. Кажется, за эти несколько минут температура упала. Для детей, конечно, такое снежное и морозное Рождество — большая радость. Мелани прошла к навесу. Она была готова тут же отпрыгнуть, если этот грызун с глазами бусинками сделает движение в ее сторону.

Но на нее уставилась не крыса. Протиснувшись в узкую щель, на дровах сидела, дрожа, маленькая полосатая кошка с огромными янтарными глазами.

— Привет. — Мелани протянула руку. Но кошка отпрянула. — Эй, не бойся. Иди ко мне, киска.

Мелани несколько минут уговаривала кошку ласковыми словами, но ничего не добилась, только замерзла и дрожала не меньше животного. Она разглядела, что кошка — кожа да кости, но живот у нее раздутый, а это означает, что кошка либо с котятами, либо больная. Обуреваемая жалостью к бедняжке, Мелани пошла в дом за кусочком цыпленка, надеясь едой выманить ее. Но кошка не вылезла из своего укрытия.