Прошедшие лабиринт - [60]
— Она пыталась-пыталась, обмишулилась, и что? Сменила подход. А я? — додумать эту плодотворную идею он не успел.
— Хей, Джерри, как дела? — голос шефа вернул его в лабораторию. — На следующей неделе я еду на конференцию в Европу. По ту сторону «пруда», в Париже, французы собирают представительный конгресс. Будут русские. У них есть весьма интересные наработки в нашей области. Экспериментальная база весьма примитивна, но любопытные идеи — бывает, что и случаются. Сгоняй-ка в библиотеку, прогляди подборку их ведущих журналов за последние полтора года. Они, конечно, все на этом их варварском языке, но к каждой статье ты найдешь рефератик на английском. Может быть, тебе попадется что-то стоящее и заслуживающее внимания. Врага надо знать в лицо, — заключил Хэнсон.
«Старик совсем сбрендил», — думал Джерри, преодолевая длинный коридор до библиотеки, но вслух ничего не сказал. Может, русские и добились кое-чего в космосе, только об их успехах в биохимии он ничего не слышал. Джерри листал журнал за журналом, борясь с ужасающим английским («даже французы пишут лучше!»), но ничего интересного по своей специальности найти не мог. Шеф, однако, этому факту ничуть не огорчился. Сам он в это время листал Les Comptes rendus.
5
Следующим вечером Антон опять пошел к Люде. Рассеянным взглядом окидывая кипарисы, кусты азалии, замусоренную обочину проселочной дороги в косых вечерних лучах, он шел медленно, поддавая ногой мелкие камушки, и попутно решая сложный вопрос: стоит ли посвящать Люду в историю с брейнорином?
С одной стороны, такая союзница, как теперешняя Люда, могла быть очень полезна, да и, если быть честным, Антон в самом деле стал относиться к ней небезразлично. Но с другой… сам он выглядит в этой истории как-то не совсем красиво. Все же он хотел надуть Сергея, и теперь сильно сомневался, что ему удастся это от Люды скрыть.
Нет, лучше пока не буду говорить, решил он. Попробую как-нибудь обиняками выяснить, что она знает о крысах у Сергея под диваном. Важен уже сам факт, что крысы у него есть… или были совсем недавно. Но Сергей-то сказал, что они удрали практически сразу, и что никаких результатов он не получил… Выходит, соврал? Затаился! А раз соврал, значит, тому должна быть причина! И серьезная причина! Значит, как крыс дай и методики расскажи, так «Антон, выручай», а как результат — Антон не нужен? Ну, Сергей, вот тебе и размазня, вот тебе и очкарик рассеянный…
Он заглянул без особой надежды по дороге в обтерханную «Кулинарию», где в мутных стеклянных прилавках коробились морковные котлеты-полуфабрикаты и плавленые сырки, и — о чудо! — обнаружил там довольно сносное печенье «Привет из Анапы», которое и прихватил.
Люда сидела на своей половине веранды, слушала шелест тростника под забором бабкиного дворика. Антона встретила приветливо.
— Ну как доклад?
— Ничего, спасибо, прочитал, от вопросов отбился… — не вдаваясь в подробности, ответил Антон, выкладывая свое приношение.
— О, печенье! Это хорошо, сейчас чаю организуем…
Люда заглянула на бабкину половину веранды, символически отделенную живой стеной из винограда. Фоминична недавно вернулась с шоссе, где бойко торговала подсолнуховыми семечками в бумажных кулечках, и угощала чаем подругу по имени Бабашура, которая специализировалась по семечкам тыквенным. Бабки вели исконный и бесконечный спор, какие семечки пользительнее, а какие выгоднее…
— Тыквенная семечка — она ядреная, крупная! — горячилась Бабашура. — В ней и унутренней сущности больше, и стаканчик за 15 копеечек идет, а не за 10, как твой мотлох!
— Семечка-то большая, да дурная, одна шелуха, — степенно отвечала Фоминична, шумно прихлебывая чаек. — И уважают ее не все: которые северные, так вообще без понятия, что за овощ такой. А подсолнух все-е-е-е знают!
— Раиса Фоминична, нельзя ли чайку попросить? — вмешалась Люда, потому что конца этому диспуту не предвиделось.
— А конечно, девушка, отчего ж нельзя. Вот мы уж и пьем с Бабашурой, и вам надо попить. Чай не пил — откуда сила? А то, может, хотите холодненького гриба? Хороший гриб, спасибо тебе, девка, что привезла, гриб ядреный, вот Бабашура не даст соврать…
— Точно, — подтвердила Бабашура. — Раствор, это, как его, кон-цен-три-рованный!
— Нет, спасибо, нам бы чаю к печенью… И вы угощайтесь, бабули, — сказала Люда и принялась перекладывать Антоново печенье в плетеную корзинку на столе, сдувая невесть откуда наползших муравьев.
— Смотрите-ка, муравьи набежали, соображают, где сладкое…
— А и верно, девка, уж пара дней как спасу нет от муравьев, всюду лезут, и в сахар, и в хлебницу. Ох, как бы они мне варенье не попортили, — обеспокоилась Фоминична. — Варенье у меня из абрикосы, прямо не варенье, а янтарь! — и Фоминична вытащила баночку из буфетика, украшенного резным деревянным виноградом, и принялась раскладывать варенье по зеленым розеточкам.
Бабашура оторвалась от большой расписной чашки, вкинула в рот печенюшку, зацепила ложкой варенья и вдруг зычно возгласила:
— Чего-о-о?! — вытаращила на нее глаза Фоминична. — Вроде я ни в чай, ни в варенье ничего скоромного не доливала! Ай головой треснулась в подполе?
Вилен и его друг отправились в научно-исследовательскую экспедицию в тропики к труднодоступному Синему озеру. На его берегах живёт племя гуани. По легенде, каждые десять дней племя приносит в жертву озеру Золотых истуканов, а взамен озеро дарит племени неустрашимых воинов и хитроумных жрецов, которые заживляют любые раны и лечат любые болезни.
Биолог, медик, поэт из XIX столетия, предсказавший синтез клетки и восстановление личности, попал в XXI век. Его тело воссоздали по клеткам организма, а структуру мозга, т. е. основную специфику личности — по его делам, трудам, списку проведённых опытов и сделанным из них выводам.
Жил-был человек, которого все звали Одержимый. И задумал он выяснить природу гравитационного поля – но погиб в одном из опытов. Его мозг пересадили в новое, искусственное тело – так и был создан первый киборг. А когда не стало киборга, управляемого Одержимым, по магнитному снимку его мозга был создан первый сигом.
Популярный автор литературных «ужастиков» телеграммой приглашает к себе в гости парочку сотрудников редакции журнала, специализирующегося на мрачной фантастике. Поскольку вызов был срочным, те прибыли в одиноко стоящий прибрежный коттедж уже после заката солнца. Хозяин пребывает в весьма напряжённом состоянии, а за окнами мелькают странные тени, издающие жутковатые звуки, напоминающие одновременно крики чаек и кошачье мяуканье. Когда же в полосы света попадают фрагменты тел этих загадочных существ, которые со временем начинают буквально осаждать дом, писатель против воли вынужден начать рассказ-объяснение… © igor14.
Внезапное воспоминание вывело Джеффа Мэллори из оцепенения, и он понял, что оказался в родном оккупированном городе Биатрисе. Причем его близкие: жена и двое детей выглядят устало и убого, а питаются некачественной едой. На вопрос о местонахождении его старшей дочери все домочадцы удивляются и не понимают — о чём он спрашивает их. И тут он замечает фантастическую башню в центре города, куда все горожане, в том числе и его жена , и дети уходят работать. Мэллори хочет выяснить всё и найти свою дочь...© romanpetr.
Параллельный мир, в котором не было Второй мировой войны. Советский Союз по-прежнему великая держава, литература находится на особом государственном положении, и писателям созданы все условия для творчества. Однако, несмотря на это, Александр после написанного романа, развода с женой и бытового конфликта в химчистке оказывается на грани нервного срыва и приезжает в санаторий.