Прощание с мирной жизнью - [23]

— Нет, нет, я… я внимательно слушаю, ты сказала, что поедешь с дедушкой. Мне тогда, пожалуй, лучше уйти.

— Ах, Адриенна, меня ты не обманешь. Я знаю, ты не слушала. И знаю, почему не слушала. — Валли показала на книгу, которую все еще держала Адриенна.

Адриенна опустила в смущении глаза, но тут же подняла их на Валли.

— Да, из-за книги. Тебе ее дали… они?

— А то кто же? Мне ее принес Саша. Чтобы я обязательно прочитала. Но я застряла на первых страницах. Ужасно скучно.

— Можно мне ее почитать?

— Пожалуйста.

— Можно сейчас взять?

— Почему такая спешка? Но, пожалуйста, бери.

Во время разговора Валли подошла к зеркалу и вытащила из прически гребенку и шпильки. Она по-новому причесала свои пышные волосы. При этом она спрашивала совета, правда, скорей не у Адриенны, а у себя самой, в какой цвет лучше окрасить волосы, потому что темно-русый уже надоел.

— Может быть, лучше всего в рыжевато-золотистый? Рыжевато-золотистый — это очень изысканно. К тому же он сейчас входит в моду. — Она задумалась, потом совершенно неожиданно сказала: — Держу пари, что среди русских студентов, с которыми он был знаком в молодости, была и студентка. И, конечно, тут была трагическая любовь. Это сразу заметно, даже много лет спустя. Между прочим, вот, верно, был полный очарования, пленительный любовник. Ведь это и сейчас еще видно!

— Что? — переспросила совсем растерявшаяся Адриенна, оторвавшись от книги. — Что ты сказала?

— Ничего, душечка, продолжай чтение.

Валли кончила причесываться и теперь тайком подкрашивала губы. Время от времени она косилась на Адриенну, но та ничего не видела, кроме книги. «Девичья дружба — далеко не идеал, — подумала Валли, — для меня уже не идеал». Она спрятала губную помаду в шкатулку и громко сказала:

— Адриенна, душечка, я готова.

XV

Александр высадил Валли из экипажа и отослал кучера.

— Не дожидайтесь нас, Иоганн, мы вернемся пешком. Обратно нам под гору, — сказал он.

Похожий на виллу дом, в котором жила баронесса Арндтем, находился в конце нового квартала, выросшего за последние годы над старым городом на прежних крепостных валах; квартал этот представлял собой провинциальную копию современных, застроенных виллами пригородов Вены, Берлина или Парижа, куда не раз совершали вояжи разбогатевшие бюргеры.

Уже на прошлой неделе, когда Александр завозил визитную карточку к своей бывшей подруге, он, ухмыльнувшись при виде ее резиденции, констатировал, что Мальти придает одинаково большое значение как моде, так и аристократической патине. Теперь он убедился, что первое впечатление не обмануло его. Лакей на парадном был в коротких штанах и башмаках с пряжками, но о приходе гостя он докладывал по белому телефону, что Александру до того случалось видеть только на экране синематографа.

Другой лакей проводил Александра и Валли через вестибюль к мраморной лестнице, богато украшенной скульптурой.

— Зал в бельэтаже, пожалуйте!

Подымаясь по лестнице, Александр Заметил на уже знакомом ему гербе с тремя перьями девиз. Semper assidue! — прочел он. И невольно поднял свои густые брови. Semper assidue — всегда настойчиво. Для Мальти весьма подходяще. Словно предки покойного барона наперед знали! А может быть, Мальти сама придумала себе этот девиз? С нее станется. Александр подавил смешок. Валли это заметила.

— Ты что-то хотел сказать, дедушка?

— Нет. Просто я очень живо кое-что вспомнил. При таких обстоятельствах, как сегодня, это вполне понятно.

— Ну конечно, встретиться после стольких лет… Когда, дедушка, ты виделся с баронессой в последний раз?

— Лет за десять до того… — Александр чуть не сказал «до того, как она стала баронессой», но вовремя спохватился и закончил фразу иначе: — До того, как ты появилась на свет, девочка.

— Ах, верно, за это время она уже совсем состарилась! — Не успели эти слова сорваться у нее с языка, как она уже пожалела о них. Какая бестактность! Сказать Александру, что состарилась подруга его молодости, это значит напомнить ему, что и он уже постарел. — Прости, дедушка, с моей стороны это ужасно неделикатно, невежливо. Я не подумала! — Она заметила, что Александр не понимает, о чем это она, и постаралась объяснить: — Я хочу сказать, что это невоспитанность напоминать кому-нибудь… говорить о ком-нибудь… ну, говорить, что человек постарел.

— Ну что ты, что ты! — успокоил ее Александр. Он пренебрежительно пожал плечами. — Я не такой обидчивый, а потом не чувствую себя старым. Несмотря на годы. Не в этом ведь дело… не только в этом, — заключил он с некоторой самоиронией и скорчил мальчишескую гримасу.

И Валли в это мгновение он показался немногим старше тех студентов и лейтенантов, которые ухаживали за ней на последней вечеринке. Он показался ей немногим старше, но куда интересней и привлекательней их. Как жалко, что он ее дедушка. Да, жалко и… невероятно.

Александр заметил, что ее зеленые глаза затуманились. «Какие опасные глаза!» — подумал он. Он вдруг вспомнил, что эта мысль раз уже приходила ему в голову, на семейном обеде первого января, и что тогда он решил как можно скорей положить конец пребыванию в одиночестве, которое способствует таким мыслям. С тех пор прошло уже почти три недели, и пока все по-старому. А теперь, в довершение ко всему, он еще идет в гости к прежней состарившейся любовнице. «Благодарю покорно! Лучше было бы сейчас же повернуть обратно».