Пропавшая кинозвезда - [3]

— Где она?

Гектор осторожно спросил:

— Так ты займешься этим? Куинн пожал плечами.

— Разве есть выбор?

— У каждого есть выбор, мой мальчик. Куинн усмехнулся. Ну да. Конечно. Если тебе все равно, сохранишь ли ты работу.

— Я сделаю, что смогу, — сказал он, вынимая руки из карманов и нервно запуская пальцы в волосы, — но ничего не обещаю. Она может отказаться от встречи со мной.

— Сомневаюсь, — с иронией ответил Гектор. — Авторитетно заявляю, ты — именно тот тип мужчин, которые ей нравятся. Темноволосый, хорошо сложен — хотя на твоем месте я бы сменил прическу. Жаль, что ты был совсем ребенком, когда она дружила с твоей матерью. А то мог бы рассказать кое-какие истории, не предназначенные для печати.

Куинн заставил себя сохранить невозмутимость. В конце концов, в этом у него огромный опыт. Когда Джулия только исчезла, его мать постоянно беспокоилась, почему. Не догадываясь об их отношениях, она изливала Куинну все свои страхи и угрызения совести.

Господи, как он ненавидел ее разговоры! В то время он безнадежно пытался разобраться в собственных чувствах и ему меньше всего хотелось обсуждать Джулию со своей матерью.

Если бы леди Мариотт не была такой горячей ее поклонницей! Если бы она не заставила мужа организовать это гала-представление, на котором познакомилась с ней! Без всего этого они бы никогда не встретились. И конечно, Джулия и Изабель Мариотт никогда бы не стали подругами…

Гектор поднялся из-за стола и, подойдя к Куинну, похлопал его по плечу в знак одобрения. Его энтузиазм был бы заразителен, если бы Куинна не мучила мысль, что уж ему-то не стоило встревать в это дело.

— Итак, где она? — спросил он, сопротивляясь попыткам Гектора превратить эту капитуляцию в праздник. Он был уверен, что шефу его поездка ничего не даст. Джулия Харви никогда не согласится на то, что ему нужно.

— В Сан-Хасинто, — с видом триумфатора наконец объявил Гектор, и у Куинна сдавило сердце. — Это маленький островок рядом с Кайманами, — продолжал шеф, наливая себе еще стакан скотча и вдыхая его букет. — Сомневаюсь, чтобы кто-то слышал о нем. Насколько я знаю, она живет там все эти годы затворницей.

Время ленча застало Куинна взгромоздившимся на высокий табурет в баре и просматривающим папку с информацией о Джулии Харви, которую дал ему Гектор. Папка была увесистой и содержала толстую пачку вырезок из газет и журналов как минимум десятилетней давности.

Некоторые вырезки относились к семидесятым годам, когда ее впервые заметили в постановке драматической школы. В отличие от большинства подающих надежды актрис Джулии не требовалось бороться за успех. Как написал один восторженный обозреватель, «актрисы калибра мисс Харви рождаются для того, чтобы осветить жизнь простым смертным». В придачу у нее предполагалось божественное вдохновение и скромный характер.

Конечно, когда она добилась большего успеха, обзоры стали менее идеалистичны, но не менее цветисты. Начали циркулировать истории о ее любовных похождениях, она подозревалась в связях со всеми своими партнерами. Злобная киношная шушера окрестила ее людоедкой, а слухи о ее изменах раздували огонь злословия.

Но, несмотря ни на что, Джулия оставалась горячо любима своими поклонниками — да и теми людьми, которые полагали, что знают о ней все, — некоторым сарказмом признал Куинн, заказывая бутылку пива. Какова бы ни была правда о ней, она оставалась божественной и недосягаемой, головной болью для врагов и иконой для друзей. В папке были десятки фотографий, и хотя у Куна не было желания разглядывать эту женщину, не мог не признать ее красоту. Светлые волосы скорее серебристые, чем золотистые, бархатная кожа, зеленые глаза и прекрасные губы, за которые можно пойти на смерть, — да. Бог одарил Джулию Харви щедрее, чем остальных. Так почему же она решила бросить все это? Что заставило ее прервать карьеру? Каков бы ни был секрет, она хранит его десять лет. Неужели Гектор не понимает, что она не откроет его и сейчас?

— Прости, дорогой, опоздала.

Сюзан Айткен скользнула на соседний табурет и клюнула Куинна в щеку холодными губами. Снаружи температура колебалась где-то около нуля, но в баре было тепло, и Сюзан с удовольствием поежилась, вздернув худые плечи.

— Пустяки.

Куинн постарался улыбнуться ей, что потребовало больших усилий, чем он ожидал, и кивнул в сторону стойки.

— Ты чего-то хочешь?

— Думаю, как обычно, — мягко ответила она, и Куинн заказал спритцер. Сюзан заглянула ему через плечо. — Чем ты занимаешься?

Подавив нелепое желание спрятать от нее папку, Куинн придвинул к ней фотографии.

— Посмотри сама, — сказал он и, допив пиво, знаком показал бармену, что хочет еще. В конце концов, эти бутылочки всего по полпинты, утешил он себя, сознавая, что пьет за ленчем больше обычного. — Пикард хочет сделать о ней передачу, если мы сможем найти ее.

Сюзан склонилась над папкой, локон каштановых волос мягко лег на ее щеку. В отличие от Джулии Харви, чья красота — сплошной чувственный призыв, очарование Сюзан скрывалось в ее миниатюрности, изящных формах тела и тонких чертах лица. Отец называл ее своей карманной Венерой, и такое определение вполне ей подходило.