Пронзенное сердце - [41]

— Как вы оказались в одиночестве в лесу, миледи, и почему вы скрываетесь от людей Уайтхоука?

Эмилин молча оглядела всех своих собеседников, ее испуганные и встревоженные глаза казались огромными. Элрик и Мэйзри терпеливо ждали ответа, их лица, освещенные огнем очага, были красивы своим спокойствием и уверенностью. Кольцо теплого света как будто объединяло всех сидящих здесь. Девушка застенчиво взглянула на Шипа. Он пристально, не отводя взгляда, смотрел на нее. Глаза излучали такую спокойную силу, что в их лучах все опасности казались далекими и легко устранимыми. На мгновение опустив взор, девушка вознесла к небесам молитву. Она очень хотела верить этим людям. И очень нуждалась в их помощи.

— Я надеюсь, — наконец заговорила она, — что вы все-таки не очень верите Уайтхоуку и не выдадите меня ему.

Эмилин неторопливо и подробно начала рассказывать своим новым друзьям печальные обстоятельства своей странной помолвки, а потом поведала и о роковой встрече в лесу, из-за которой она осталась одна в окутанной туманом лесной глуши.

— Когда Лесной Рыцарь появился на нашей тропинке, я побежала и заблудилась. А тот человек, который разыскивает меня сейчас, — это барон Хью де Шавен.

— А почему вы убежали, миледи? — поинтересовалась Мэйзри.

— Церковь осуждает такие помолвки, считая их бесчестными и греховными, хотя мужчины и настаивают на принудительных браках. Говорят, что Уайтхоук страшно жесток, и я не могу по доброй воле выйти за него. Поэтому единственное, что мне остается, — это скрываться. — Эмилин обвела взглядом внимательные лица: — Я твердо решила посвятить себя Богу.

— Вы уйдете в монастырь? — изумленно переспросила Мэйзри.

— Да, но в моей жизни есть еще кое-какие обстоятельства. Мои маленькие братья и сестра сейчас в Хоуксмуре. В плену. — Эмилин непроизвольно изо всех сил сжала пальцы.

Подняв глаза, она встретилась взглядом с Шипом. Он медленно кивнул, чтобы она продолжала.

— Лорд Уайтхоук пугает меня, — тихо продолжала Эмилин, — а вступление в монастырь станет моим покаянием — ведь я нарушила помолвку. Я приму это. Но боюсь, что мои дети пострадают из-за меня. — Девушка тяжело вздохнула. Слезы наполнили ее глаза и готовы были скатиться с ресниц. — Я должна быть уверена в их полной безопасности и спокойствии, если король не позволяет мне самой воспитать их. Только после того, как я устрою их жизнь, совесть позволит мне удалиться от мира. — Что вы будете делать с малышами? Ведь невозможно будет вернуть опекунство, — удивился Элрик. — Это же приказ короля. — Эмилин в задумчивости потерла лоб: — Я должна каким-то образом вызволить их из Хоуксмура. У нас есть родственники в Шотландии, они позаботятся о детях.

Мэйзри не могла поверить своим ушам:

— Вызволить из Хоуксмура? Эмилин пожала плечами;

— Мой дядя — монах в Вистонберийском аббатстве, а старшая сестра — настоятельница женского монастыря. Может быть, они смогут как-то помочь мне…

— Но каким образом монах сможет помочь? — прервал Черный Шип с ноткой раздражения и нетерпения в голосе. — Абсолютно бесполезно просить короля о милости к детям. В его сердце не найдется ни жалости, ни понимания.

— Мой дядя сможет просить опекунства, как старший во всей нашей семье. А поскольку он — служитель церкви, то, возможно, что король и обратит на него внимание. Может быть, Николасу Хоуквуду прикажут отдать детей дяде Годвину. А он уж знает законы и умеет ими пользоваться. Возможно, он пошлет петицию в Ватикан с просьбой об отмене королевского приказа.

— Вот это — реальный шаг. — Черный Шип кинул в огонь маленький камешек с пола. — Но и он может оказаться бесполезным. Дети останутся там, где они есть. — Он взглянул на Эмилин. — Вы не допускаете, что им может быть хорошо в Хоуксмуре? Барон — не злодей и не великан-людоед, леди!

— Я знакома с бароном. На меня он произвел впечатление холодного, самовлюбленного и недоброго человека. И я не оставлю у него своих братишек и сестру. Дети должны расти в добре и любви.

Шип швырнул в огонь еще один камешек, потом еще один. Из костра поднялись крошечные искры. Профиль отшельника четко вырисовывался на фоне огня — лишь длинные, спутанные, непослушные волосы мешали разглядеть его.

— Это в вашей воле, — наконец произнес он так тихо, что Эмилин едва расслышала слова. Потом снова помолчал и продолжал:

— А что будет с вами? Даже если вы уйдете в монастырь, Уайтхоук сможет увезти вас оттуда. Ведь вы обручены — значит, полностью в его власти. Пожелай он — и любой способ окажется годным, чтобы силой заставить вас выйти за него.

Эмилин не думала об этом.

— Все равно я должна пытаться что-то делать, искать выход. Дядя сможет отослать меня к Агнессе в Розберийское аббатство. И, может быть, Уайтхоуку станет лень продолжать борьбу. Ведь он и так уже получил Эшборн — какая разница, в конце концов, со мной или без меня? Шип согласно кивнул:

— Розбери действительно далеко на севере.

— Да. Агнесса ушла в это аббатство после смерти своего мужа. А вскоре отец забрал меня домой из монастыря, где я училась. Сказал, что устраивает мне хороший брак. Но не дожил до него. — Девушка пожала плечами. — Отец никогда бы не выбрал мне в мужья Уайтхоука.