Пронто - [38]

– Гарри пил крепкие напитки?

– То есть синьор Арно? Шотландское виски. Известие не предвещало ничего хорошего.

– А вы не знаете, что с ним теперь? Куда он уехал?

– Вроде собирался жить на вилле. На горе, – сказал коротышка, указывая в окно. – Рядом с Монталлегро, – добавил он, сопроводив слова взмахом руки. – Нужно подниматься или по дороге, или на фуникулере. Вы же знаете, где Сантуарио-ди-Монталлегро?

Рэйлен не знал этого, но был намерен узнать – и незамедлительно. Утром первым делом – взять напрокат машину. Бармен не знал, купил Гарри эту виллу или нет. Если купил, в местных учреждениях должна быть какая-то запись о передаче собственности. Ведь верно? Бармен сказал, что вилла где-то между Монталлегро и Сан-Маурицио-ди-Монти, большой такой дом, если едешь по дороге, сперва его видишь издалека, а потом – сверху, совсем близко. Он сказал, что запомнил все это только потому, что синьор Арно рисовал на салфетке карту, чтобы показать, где стоит вилла, и говорил еще, что если ехать медленно, то сверху можно рассмотреть апельсиновые деревья, растущие в саду. Да, и еще деревце японской хурмы. Смотреть вниз надо где-то на второй или на третьей петле дороги, после Сан-Маурицио-ди-Монти. По словам бармена, синьор Арно очень гордится своей виллой. А почему же, спросил Рэйлен, он не поселился там раньше? Этого бармен не знал.

Рэйлен немного задумался.

– Тут растет очень много апельсиновых деревьев, – сказал он. – Даже прямо перед гостиницей.

– Да? – спросил бармен.

– А вы подаете на завтрак апельсиновый сок из банок. Сделав такое ценное наблюдение, он вернулся в номер и стал звонить Баку Торресу, совсем упустив из виду, что в Саут-Майами-Бич сейчас тоже воскресенье, и к тому же середина дня. Домашний номер Торреса тоже ничего не дал. Делать было нечего, и Рэйлен записал сообщение на автоответчик; чувствовал он себя при этом очень неловко – как это, говорить не с человеком, а с автоматом. Он поужинал, вернулся в свой номер, и только тогда раздался звонок телефона.

– Где ты сейчас? – с места в карьер спросил Торрес.

– Ты же все равно можешь проверить по номеру, – ответил Рэйлен и объяснил, что находится в Рапалло, а кроме него, здесь ошивается Зип вместе со своими дружками. Гарри пока не видно.

– Откуда ты знаешь, что Гарри там? – спросил Торрес.

– Могу поручиться чем угодно, что он здесь, – ответил Рэйлен. – А звоню я тебе потому, что вдруг подумал, не можешь ли ты связаться с местными копами – не с карабинерами, а с городской полицией – и объяснить им ситуацию, что, если не прищемить хвост Зипу и его дружкам-товарищам, мужика убьют. Видишь ли, – пояснил Рэйлен, – если все это скажу им я, к тому времени, как кончится мой допрос, Гарри будет на том свете. А заодно попроси копов узнать, записана ли на имя Гарри какая-нибудь местная недвижимость. На настоящую его фамилию. А то я не очень горазд ходить по всем этим конторам. Ладно? А как узнаешь, сразу сообщи мне. Я успел поговорить с Зипом, объяснил ему, что Гарри подставили, что он в жизни своей никаких пенок не снимал, даже с молока. Зипу, похоже, это до фонаря, он все равно хочет его угробить. Кстати, ты можешь мне объяснить – почему?

– В этих ребятах попробуй разберись, – вздохнул Торрес. – Слушай, помнишь, я говорил, что мы нашли обрез? В наркопритоне. Мы добрались до типа, который продал им эту штуку за двадцатидолларовую дозу крэка, за два пузырька. Парень говорит, что подобрал обрез в Саут-Майами-Бич, на автостоянке, которая за «Делла Роббиа». Говорит, там рядом лежал мужик в комбинезоне, вроде как спал.

– А вы сможете связать этот обрез с убитым? С Эрлом Кроу, или как его там звали.

– Мы почти уверены, что это его обрез. На нем и отпечатки есть. Думаю, этого хватит, чтобы прокурор штата снял с Гарри обвинение. Прокурор и сам так думает.

– Прямо не терпится порадовать Гарри, – сказал Рэйлен. – Вот только найти бы его.

Больше говорить было не о чем.

– Номер полиции здесь один-тринадцать, а не девять-одиннадцать, как у нас. Это если тебе потребуется, – сказал Рэйлен.

– Но что он забыл в Рапалло? – поинтересовался Торрес. – Почему именно Рапалло?

– А тут жил время от времени один его знакомый, – объяснил Рэйлен. – Читал когда-нибудь Эзру Паунда?

– Кого?

* * *

Они добыли для Ники красный «фиат» и дали ему водителя, Фабрицио. Животик этого парня упирался в баранку, но в остальном он был вроде ничего. Спокойный, решил про себя Ники, для итальянца, конечно. Фабрицио рассказал, что жил пару лет в Нью-Йорке, в Бруклине, но ему там не очень понравилось и захотелось вернуться в Милан. Беседуя с Фабрицио, Ники заодно расширял свои познания в итальянском. При этом оказалось, что Зип называл его маменькиным сыночком, бабой, жопой и пидором. Такие вот, значит, у Зипа шуточки.

– Ну узнал ты об этом, и что с того? – спросил Фабрицио. – Выбрось из головы, забудь.

Они выяснили, что Рэйлен Гивенс остановился в «Лигурии», и на следующий день в восемь утра были у дверей гостиницы. В надежде, что маршал как раз завтракает, Ники направился в столовую. Подойти к нему и сказать: «А теперь моя очередь», таким же тоном, как сказал этот коп, когда ткнул своей пушкой Ники в пах. Пусть он поднимет глаза от тарелки, а потом всадить три пули, затем еще одну – в голову – и уйти. Но маршала не было ни в столовой, ни в номере. Клерк, записывающий постояльцев, сказал, что синьор Гивенс спросил адрес прокатной конторы «Эйвис» и ушел, совсем недавно.