Промежуточный человек - [27]
Но в том-то и дело, что все это он может только «вообще говоря». А в частности?
В частности происходит с ним «частный» случай. Вместо дела происходит конфликт. В частности его с деревней ссорят. Работать на село ему мешают, вызывая раздраженное отношение к деревне и ко всему, что с ней связано.
Кто же его с деревней ссорит?
Ссорил его с деревней начальник. И его сослуживцы — приближенные начальника. Ссорили и продолжают ссорить выходцы из деревни — случайный таксист, приемщица в химчистке, водитель автобуса…
— Вот водитель маршрутного автобуса, которым я хотел воспользоваться, не поймав такси, — рассказывал Геннадий, — захлопнул перед моим носом двери, зажав ими мой «дипломат», и протащил меня за автобусом метров двадцать, причем, как потом выяснилось, поливая руганью на весь салон. У него ведь громкоговоритель… Мотивы? Ему не понравились мои брюки… Сдавая в химчистку плащ, я забыл срезать пуговицы, и приемщица швырнула мне его в лицо: подумаешь, мол, нашелся барин… Таксист отказался ехать, заявив, что ему со мной не по пути. Словно я по ошибке попытался сесть в его собственную машину… В вычислительном центре… ну, про это ты все знаешь…
Про это я знал. Как, собственно, и про все остальное. Дубровин перечислял истории, происходящие с нами каждый день. Мы не всегда ощущаем их взаимосвязь, не всегда задумываемся над тем, что их роднит.
— Понимаешь, слишком часто сталкиваясь с невежеством и хамством, невольно задумываешься: водитель автобуса, таксист, приемщица и мой бывший шеф — отчего они так? В чем дело, где причины их поведения? Не в том ли дело, что здесь они чужие? Не в природе ли деревни зло? Ну, во всем том, что принято называть идиотизмом деревенской жизни, который они с собой привезли…
Но при чем здесь деревня? Ведь ссорят нас не сельчане. Ссорят как раз люди, ушедшие из села, отказавшиеся от сельской культуры, деревенских традиций и правил. Ссорят-то нас промежуточные люди. Отказавшиеся от одного, не воспринявшие другого.
Город им, по сути, не нужен. То есть нужен, но лишь для самоутверждения: квартира с теплым нужником, городской быт, положение, позволяющее преимущества этого быта в полной мере ощущать, чистая работа, белый телефон, городская — «не от хлева» и «по-городскому» любимая жена… Правда, телефон к тому времени Анатолий Иванович обклеил бумагой под дерево дорогостоящих пород. («Деревянный получился телефон», — иронизировал Дубровин.) Правда, с женой к тому времени Осинский уже развелся, впутавшись, как и многие слишком ретивые моралисты, в какую-то грязную историю, заведя потом какую-то гнусную тяжбу с разделом жилплощади…
Не став, не сумев или не захотев стать горожанами, они их из себя изображают. Тем, как обставляют квартиру и как одеваются, тем, из чего едят и пьют. (Разумеется, они предпочитают хрусталь.) Тем, наконец, что они едят и пьют. (Разумеется, они предпочитают сервелат и коньяк.) Они изображают из себя горожан, когда обставляют на работе свой кабинет. И когда устанавливают в нем свои отношения. Конечно же они изображают из себя горожан, когда едут в деревню.
Об одной из таких поездок Геннадий, вернувшись из сельской командировки, мне тогда рассказал.
Был август. Открытие охоты. На двух «Жигулях» прикатила в небольшую деревушку на слиянии двух рек компания из Минска. Остановились у деда на окраине. Дед, большой любитель «приложиться», друзьям своего внука обрадовался несказанно. И не только из-за выглядывающих из карманов рюкзаков белых головок. То, что гости остановились именно у него, в глазах всей деревни поднимало дедов престиж. Выставил дед на стол все, что было. Выпили-закусили, о том о сем потолковали — о ценах в городе, разумеется, о внешней политике: дед до политики, как и до выпивки, был охоч. Снова выпили-закусили — все путем, все, как и положено перед началом охоты… Потом ушли.
Через несколько минут за околицей поднялась пальба.
Через полчаса охотники возвращаются сияющие, довольные, рюкзаки набиты дичью. Приняли с дедом по маленькой «на посошок», за ручку вежливо по-городскому попрощались, уселись в «Жигули» и укатили.
Дед посидел, посидел на лавке, на непредприимчивость свою посетовал, — экий, мол, пентюх, столько дичи под самым носом не разглядел! Прихватил дед ружьишко да и подался к реке, авось что-нибудь осталось…
Ничего не осталось. Вышел дед на берег, а там только перья да пух.
Четырнадцать уток было у деда — на речке паслись. И два гуся… Перебили дедовы гости уток и гусей. И укатили на «Жигулях»…
Изображая из себя горожан, они представляют собой серьезную опасность, писал я. И для города (они растворяют его в себе, лишают городской привлекательности и культуры, не став горожанами, они ему мстят), и для деревни. Они и ей мстят, мешают подняться, сбивают с толку.
Но сколько бы они из себя ни изображали, они не горожане. Не так прост город, чтобы их сущности не разглядеть. И не так проста деревня. За внешним она неплохо различает суть.
Шел дед назад с речки по деревне. Ружье на ремне опустил, голову повесил…
— Никак, деду, к тебе городские понаехали? — не без ехидства поинтересовалась у деда соседка.
Книга, как эта, делается просто. Человек вступает в жизнь и горячо влюбляется. Он тут же берется за перо – спешит поведать миру об этих «знаменательных» событиях. Периодически отвлекаясь, он проживает бурную жизнь, последний раз влюбляется и едва успевает завершить начатое в юности повествование, попытавшись сказать о Любви так, как еще никто никогда об этом не говорил.
Все лица и события, описанные в этой книге, подлинные. Любые несовпадения имен, названий, фактов - случайность или оплошность автора, за что он приносит свои извинения читателю.
Эта удивительная книга появилась на свет благодаря талантливым авторам, художникам, фотографам, издателям, настоящим и преданным друзьям. В том числе отдельное спасибо. Г Вячеславу Лукашику за профессиональные рекомендации; Марии Тамазаевой (Павловой), Алексею Литвинову, Александру Гукину — за финансовую поддержку проекта; Александру Осокину — за неповторимую энергию истинного «шестидесятника», которая в ходе работы над книгой воодушевляла ее создателей и вселяла в них веру в абсолютную правильность начинаний.
Эта книга – не повесть о войне, не анализ ее причин и следствий. Здесь вы не найдете четкой хроники событий. Это повествование не претендует на объективность оценок. Это очень экзистенциальная история, история маленького человека, попавшего в водоворот сложных и страшных событий, которые происходят в Украине и именуются в официальных документах как АТО (антитеррористическая операция). А для простых жителей все происходящее называется более понятным словом – война.Это не столько история о войне, хотя она и является одним из главных героев повествования.
О красоте земли родной и чудесах ее, о непростых судьбах земляков своих повествует Вячеслав Чиркин. В его «Былях» – дыхание Севера, столь любимого им.
Эта повесть, написанная почти тридцать лет назад, в силу ряда причин увидела свет только сейчас. В её основе впечатления детства, вызванные бурными событиями середины XX века, когда рушились идеалы, казавшиеся незыблемыми, и рождались новые надежды.События не выдуманы, какими бы невероятными они ни показались читателю. Автор, мастерски владея словом, соткал свой ширванский ковёр с его причудливой вязью. Читатель может по достоинству это оценить и получить истинное удовольствие от чтения.
В книгу замечательного советского прозаика и публициста Владимира Алексеевича Чивилихина (1928–1984) вошли три повести, давно полюбившиеся нашему читателю. Первые две из них удостоены в 1966 году премии Ленинского комсомола. В повести «Про Клаву Иванову» главная героиня и Петр Спирин работают в одном железнодорожном депо. Их связывают странные отношения. Клава, нежно и преданно любящая легкомысленного Петра, однажды все-таки решает с ним расстаться… Одноименный фильм был снят в 1969 году режиссером Леонидом Марягиным, в главных ролях: Наталья Рычагова, Геннадий Сайфулин, Борис Кудрявцев.
Мой рюкзак был почти собран. Беспокойно поглядывая на часы, я ждал Андрея. От него зависело мясное обеспечение в виде банок с тушенкой, часть которых принадлежала мне. Я думал о том, как встретит нас Алушта и как сумеем мы вписаться в столь изысканный ландшафт. Утопая взглядом в темно-синей ночи, я стоял на балконе, словно на капитанском мостике, и, мечтая, уносился к морским берегам, и всякий раз, когда туманные очертания в моей голове принимали какие-нибудь формы, у меня захватывало дух от предвкушения неизвестности и чего-то волнующе далекого.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.