Прометей, том 10 - [75]

Ещё ребёнком, с шести до одиннадцати лет, проводил Пушкин летние, а может быть, и зимние месяцы у бабушки своей, Марии Алексеевны Ганнибал. Она владела небольшим сельцом Захаровом под Москвою.

В двух верстах от Захарова находилось село Вязёмы. Принадлежало оно дяде Натальи Степановны, князю Борису Владимировичу Голицыну. Здесь был похоронен летом 1807 года шестилетний брат Пушкина Николай.

Не могли Пушкины не встречаться со своими соседями — на прогулках или в праздничные дни в церкви в Вязёмах. Вероятно, посещали они и дом Голицыных. Борис Владимирович был писателем; разумеется, он знал Василия Львовича Пушкина, отсюда возможны связи с семьёй его брата, Сергея Львовича.

В 1811 году Пушкин был определён в Царскосельский лицей, где провёл почти безвыездно шесть лет. И в то время мог он видеть Наталью Степановну, сопровождавшую императрицу в ландо или пешком: 1813, 1814 и почти весь 1815 год Наталья Степановна провела в Петербурге, бывала и в Царском Селе.

Летом 1817 года Пушкин окончил лицей, уехал в Михайловское, осенью вернулся в столицу; Наталья Степановна же 23 января 1817 года была пожалована в фрейлины, а осенью вышла в Петербурге замуж за князя Сергея Сергеевича Голицына (1783—1833)[381], отставного генерала, «с огненным взглядом и привлекательной улыбкой»[382]; сочинявшего музыку и исполнявшего романсы.

После свадьбы жизнь Натальи Голицыной кажется однообразно счастливой и безмятежной. Несколько лет проходят в столице.

В это время, в 1817—1820 годы, Пушкин мог также встречаться с Голицыной.

Историк литературы И. А. Шляпкин, воспитанник и душеприказчик Голицыной, хорошо знал жизнь Натальи Степановны не только непосредственно, но и по рассказам своей бабушки, Е. М. Ревви, которая провела много лет в доме Голицыной. Ревви (умершая в 1880 году) сообщила Шляпкину, что «княгиня представляла в молодости очень начитанную и красивую женщину, у которой в гостиной бывали А. С. Пушкин, И. А. Крылов, гр. В. А. Соллогуб и др.». Сама Ревви видела поэта и рассказывала внуку «о весёлости и проказах Пушкина в девичьей, о Крылове, съедавшем по три блюда макарон и в грязных, чуть не смазных, сапогах засыпавшем на бархатных диванах княгини»[383].

Рассказ Е. М. Ревви не вызывает сомнений. Его правдоподобие подтверждают имена лиц, оставивших в альбоме Голицыной свои автографы. В частности, Крылов был секретарём её свёкра С. Ф. Голицына, а во время опалы последнего, в павловское время, жил в поместье Казацком, занимаясь русским языком с младшим из сыновей князя. С Н. И. Гнедичем Н. С. Голицына познакомилась в 1814 году на торжественном открытии Публичной библиотеки[384].

Непосредственно от самой Н. С. Голицыной И. А. Шляпкин узнал также, что у неё «имелись и письма вышеуказанных корифеев нашей литературы, но они пропали ещё в 80-е годы»[385].

6 мая 1820, года поэт отправился в ссылку на юг, но в январе — феврале 1821 года могла произойти новая встреча. Судя по письму Н. С. Голицыной, она находилась тогда в Киеве, где, как сообщала, был «большой съезд на контракты» (ежегодную ярмарку). Как раз в то время совершенно неожиданно для всех в Киеве появился Пушкин, уже известный поэт, вместе с А. Л. и В. Л. Давыдовыми[386].

В начале апреля 1823 года чета Голицыных уезжает за границу[387]: Карлсбад, Эмс, Англия, Швейцария, Италия, Париж. Здесь Наталья Степановна, судя по записям в альбоме, встречается с Гизо, Вильменом, Бенжаменом Констаном, писательницами Жанлис, С. Гэ, посещает популярный в то время салон г-жи Ансло; берёт уроки пения у композитора Паэра, некогда обучавшего Марию Антуанетту (его автограф имеется в её альбоме); сообщает композитору Россини русский народный напев. Д. П. Свербеев вспоминает: «Лабланш, будучи ещё молодым человеком, играл роль Буффа в новой пьесе Россини „Barbier de Séville“, исполнял роль Фигаро. Наше русское ухо с удовольствием слушало финал этой оперы, взятый из русской песни: „Ах, на что было огород городить“, подсказанной композитору Россини княгиней Натальей Степановной Голицыной, урождённой Апраксиной»[388].

В 1826 году Голицына вместе с мужем, получившим 13 августа звание егермейстера двора, была на коронационных торжествах в Москве.

В Москве-то и состоялась 22 сентября 1826 года встреча Натальи Степановны с Пушкиным, отразившаяся в замечательных строках.

В этот день в половине восьмого вечера на окраине Москвы, в Лефортове, происходили коронационные торжества. Царь и вся его свита любовались пышным фейерверком, который представлял «аллегорическое изображение Парнаса, Пинда и Геликона. Пегас на вершинах Парнаса выбивал копытами Иппокрену и рассыпал лавровые венки для увенчания царёвых преднамерений»[389].

Встреча Голицыной и Пушкина могла быть либо днём, либо после фейерверка; Наталья Степановна рассказывала, вероятно, поэту о своих долгих путешествиях, Пушкин листал альбом. Он видел автографы знакомых «незнакомцев»: «Гизота», «ужасную книжку» которого он незадолго до этого прочитал, Бенжамена Констана, «упоительного Россини» и других. Среди имён европейских знаменитостей появилась отчётливая подпись: Александр Пушкин.