Прометей, том 10 - [74]

Разгадка найдена! Она-то, Наталья Степановна Голицына[372], и была той princesse Golitzine, альбом которой украшен автографом Пушкина[373].

Какое же отношение имеет Наталья Степановна Голицына к Пушкину? Сведений о знакомстве поэта с нею почти нет, и в то же время в альбом вписаны строки: «Она одна бы разумела…» Та, о которой сказаны такие слова, представляется исключительно чуткой, понимающей даже самое сокровенное в творчестве поэта.

Трудно допустить, чтобы эта характеристика была обращена к первой встречной, почти незнакомой. За этими словами чувствуются давние отношения.

Всё, что мы расскажем, будет попыткой проникнуть в те скрытые от нас эпизоды, которые привели к этой необычной для Пушкина записи.

Биографию этой женщины удаётся восстановить, и не только по материалам, найденным в печати, но и по бумагам из неопубликованного архива Голицыных. И мы не раз убедимся, что её жизненный путь пересекался с пушкинским.

2. Наталья Степановна Голицына

Наталья Степановна Апраксина родилась 14 ноября 1794 года в Москве. Отец её, Степан Степанович Апраксин, «был богат, молод, пригож, прекрасно воспитан, охотник до забав, щедр, роскошен, влюбчив, щеголял своими пышными разводами и всей Москве крутил голову. Дом его был Париж для молодых людей, школа образования и наилучшего тона <…>. В этом-то доме все радости света сливались вместе. Тут были беспрестанные игры, забавы, балы <…>. Завели у себя благородный театр <…>. Каждую неделю новое зрелище, и при всём городе: оперы, трагедии, комедии, всё на нашем театре представлялось отборной московской публике, и всё по-французски: свой язык был в загоне»[374].

Москвичи долго помнили апраксинский дом на углу Знаменки и Арбатской площади, «совершенный дворец», по свидетельству одной из современниц[375]. В этом доме у С. С. Апраксина был театр с ложами в несколько ярусов. Здесь ставились «благородные спектакли» с участием любителей из великосветского общества, выступали на этой сцене и крепостные актёры С. С. Апраксина, и приезжие знаменитости — трагическая актриса Жорж, прославленные певцы и певицы Каталани[376], Този, Анти.

Недалеко от Москвы, под Дмитровом, находилось одно из апраксинских имений — Льгово (как называют его все Апраксины, или Ольгово, как именуют его в литературе). Пышный дом был построен в последней четверти XVIII века итальянским архитектором Кампорези[377]. Дом стоял в большом английском парке, где было несколько прудов. «Чего только не бывало в Ольгове, — вспоминала соседка Апраксиных по имению Е. П. Янькова, — отдельный театр[378], свои актёры и музыканты, балы, фейерверки, охоты». Здесь ставились пьесы Мольера, Бомарше, Реньяра и других, по преимуществу французских драматургов. На сцене выступала сама хозяйка дома; вместе с ней — известный актёр-любитель Алексей Михайлович Пушкин, другой Пушкин, Василий Львович, который учился декламации в Париже у знаменитого Тальма, дядя будущего поэта, московские театралы Гедеонов и Кокошкин, П. А. Вяземский.

В такой обстановке росла Наталья Степановна Апраксина. Воспитанием её руководила мать, красивая, несколько надменная женщина, судя по портрету работы Виже-Лебрен. Обучали Наталью Апраксину гувернантки, преподаватели истории и литературы — французы. Истинным увлечением её с отроческих лет стала музыка и театр. Наталья Степановна обладала прекрасным голосом, играла на арфе, на рояле. Позднее она вспоминала о своих выступлениях на домашних концертах, где исполняла соло на клавесине в сопровождении оркестра.

Сохранились детский портрет Натали Апраксиной французского художника Друэ и её ранние французские письма, обращённые большей частью к брату Владимиру, отданному на воспитание бабушке Наталье Петровне Голицыной в Петербург. Письма рассказывают о занятиях, прогулках, деревенских развлечениях, но более всего о музыке и театре. Наталья мечтает, что Владимир, вернувшись, соберёт собственную труппу, где он будет главным режиссёром, а она будет играть любые роли, даже старух.

В 1813—1815 годах Наталья Степановна живёт в Петербурге у бабушки, Натальи Петровны Голицыной (за резко обозначенные усы прозванной в свете «princesse Moustache», то есть «княгиня Усатая», или — более фамильярно — «Moustachine», «Усачка», или, наконец, «fée Moustachine» — «Усатая фея»).

Дом Натальи Петровны на Малой Морской был одним из самых знатных домов. Голицына имела важное придворное звание статс-дамы. Сам царь с семьёй приезжал к Голицыной ежегодно поздравить её в день рождения, 17 января. Принимала она членов царской семьи, за исключением императора, «сидя, не трогаясь с места»[379].

Про Наталью Петровну рассказывали, что «она все фамилии бранила и выше Голицыных никого не ставит и когда она пред внучкой своей шестилетней хвалила Иисуса Христа, то девочка спросила: „не из фамилии ль Голицыных И<исус> Х<ристос>?“»[380].

Деспотичная, чёрствая, эгоистичная, Наталья Петровна была одной из тех старых барынь, черты которой послужили Пушкину для образа «пиковой дамы». Недовольство бабушкой порою проскальзывает в письмах внучки, унаследовавшей от отца счастливую способность быть всегда радостной и довольной.