Пролог (Часть 1) - [17]

Мимо мисс Потенз спокойно, с достоинством проходили джентльмены — все, как один, в тёмных костюмах, белых рубашках, с неяркими галстуками, в так называемых чиновничьих штиблетах — «экзекьютив шуз»:

Некоторые джентльмены улыбались. Я бы даже сказал — большинство. Было два часа дня. Они, видимо, возвращались с ланча, и каждый вежливо и приветливо кивал мисс Пенни Потенз. А она в ответ тоже кивала — приветливо и вежливо. Иногда слышались негромкие, подходящие к такому случаю фразы:

— Вы сегодня особенно хорошо выглядите, мисс Потенз.

— Благодарю вас, мистер Гровер.

— Прекрасные лобстеры, имейте в виду.

— Да что вы говорите! Обязательно закажу лобстера. Я их обожаю, мистер Керр.

— Ну и погода сегодня, скажу я вам, мисс Потенз…

— Да уж погода действительно неважная, мистер Хоуп…

«Перед нами стояла странная фигура — полусогнутая, широко расставленные ноги, руки не прикасаются к телу. У человека не было глаз, и все его тело… было покрыто тяжелой черной коростой с желтыми пятнами гноя. Женщина из той же местности, стоявшая рядом, сказала: „Он должен стоять, сэр. Он не может сесть или лечь“. Он должен был стоять, потому что у него не было теперь, после взрыва той напалмовой бомбы, кожи, была только чёрная кара, которая легко лопалась и ломалась при каждом его движении».

(Из репортажа Р. Татфорта, Би-би-си, Лондон)

Всё-таки я решил ничего маскировочного не придумывать для начала разговора. Поэтому, когда мистер Уэйкфилд принялся вкусно отхлебывать кофе из своей домашней чашки, ожидая моих вопросов, я сказал ему, что пришел не для делового интервью, мне просто хочется узнать, как объясняет свою жизненную позицию человек, служащий в компании «Дау кемикл», которая производит напалм. Я ни в чём не собираюсь его убеждать, не собираюсь спорить с ним. Просто мне очень важно узнать, как он объясняет — для себя ли, для других ли — своё место во всём этом.

Как ни странно, мистер Уэйкфилд нимало не удивился. Он попросил прощения, встал из-за стола, вышел в другую комнату и вскоре вернулся со средних лет джентльменом по имени Лэйв Уинстон (конечно — строгий костюм, белая рубашка, неяркий галстук, экзекьютив шуз), чиновником отдела общественных отношений. Мистер Уинстон в дальнейшем разговоре участия не принимал, а только присутствовал, поэтому я его, так сказать, опускаю.

Видимо, для того, чтобы облегчить мне понимание его жизненной позиции, мистер Уэйкфилд прежде всего решил объяснить, что же такое напалм. Рассказал, что напалм был изобретен в конце второй мировой, войны, но после этого компания «Дау кемикл» много работала над его усовершенствованием.

— Сейчас мы производим новый вид напалма, — объяснил мистер Уэйкфилд, — так называемый напалм-Б. Он содержит значительно больше полистерина, чем старый. Это улучшенный…

Тут мистер Уэйкфилд запнулся, даже поставил чашку на стол:

— Нет, не улучшенный, нет. Это неверное слово. Правильнее было бы сказать, — он шевелит пальцами, подыскивая более правильную формулировку, — ну… как это… а, эффективный, вот! Более эффективный! А не улучшенный…

«Напалм-Б отличается от прежнего повышенной клейкостью. Если он попадает на кожу или на любую другую поверхность, его невозможно сбросить, от него невозможно освободиться. Напалм-Б теперь заменил в основном прежний продукт».

(Журнал «Кемикл энд энжинирпнг ньюс»)

— Мы, я имею в виду нашу компанию, — продолжал мистер Уэйкфилд, — давно производим полистерин. Для других целей, не для напалма. Естественно, что мы располагаем всей технологией для его производства. Поэтому вполне естественно, что правительство США предложило именно нашей компании (я имею в виду «Дау кемикл») производить напалм для войны во Вьетнаме. И мы ответили согласием, потому что мы, я имею в виду нашу компанию, всегда производим то, что нужно нашему правительству во время войны.

Лицо его было серьёзно, я бы даже сказал, несколько торжественно.

«„Дау“ приняла этот контракт потому, что, как мы считаем, простое чувство гражданственности требует, чтобы мы снабжали свое правительство и нашу армию той продукцией, в которой они нуждаются, если мы располагаем техническими и другими возможностями и были избраны правительством в качестве поставщика».

(Из официального заявления «Дау кемикл» 3 августа 1966 года)

«Я только выполнял приказания».

(Из показаний Адольфа Эйхмана)

— Да, да, я знаю, — мистер Уэйкфилд с готовностью закивал головой, — я знаю, что некоторые люди, даже многие люди, проводят параллель между тем, что делали гитлеровские генералы во времена фашизма, и тем, что делаем мы.

Всё ему известно заранее.

— Но параллель эта совершенно бессмысленна. Гитлеровские генералы и солдаты, которые сжигали людей в печах, жили в тоталитарном государстве. Они действительно, если хотите, выполняли приказы.

Он сделал некоторую паузу, чтобы смысл его слов лучше дошел до меня. Затем закончил мысль:

— А мы живём в государстве демократическом. Мы имеем право выбора. Предложение правительства компании «Дау кемикл» не было приказом. Оно было именно предложением. Мы могли сказать «нет».

— Но вы сказали «да»?

— Совершенно правильно, мы сказали — «да».