Проклятие императорского дома - [65]

Ушгар вообще казался хозяином этого места, этого холма. То, как он сидел на расписанном письменами алтаре, как курил трубку, расслабленный, спокойный, как будто не видел смысла портить делами случайный перекур. Запах крепкого табака мешался с пыльным запахом стройки, свежераспиленных досок, раздробленных камней. Шелестел травой ветер, и Ирай ежился от холода в своей тонкой куртке, не особо подходившей для этого климата. Он поймал себя на том, что грызет ногти.

Несмотря на все усилия Учителя, тот так и не смог занять в этом диалоге лидирующую позицию. Как бы он ни раздувал свирепо ноздри, как бы не сверкал глазами, обещая всяческие кары… Это был не его дом, не его территория. Так что разговор велся на равных. А Ирай не привык, что кто-то ведет с Учителем разговоры на равных.

Это просто в голове не укладывалось.

Не укладывалось настолько, что он почти позабыл о Лэйлиине. А когда наткнулся на нее взглядом, едва не дернулся, как от удара молнии.

Лэйлиина… Она оставалась Лэйлииной даже в испачканном в земле мальчишеском костюмчике. Высоко подколотые золотые волосы открывали плавный изгиб тонкой шеи. За то время, что Ирай ее не видел, она чуть подросла, у нее обозначилась грудь — или это простецкая рубаха открывала больше, чем платье?

Когда Ирай поклонился, чтобы поприветствовать ее, запястье ее пахло чем-то неуловимо-сладким. Кленовым соком? Смолой какого-то редкого северного дерева? Нет, не цветами.

Он так растерялся, что поцеловал это запястье вместо того, чтобы коснуться его лбом. К счастью, она, кажется, восприняла это как должное.

И также просто согласилась проводить Ирая к замку. Ее будто бы и вовсе не волновало, чем закончится спор их учителей.

Она даже не оглядывалась.

Она шла чуть впереди, свободно и легко, и вряд ли знала о том, что где-то там, далеко, в столице умерла любовница Императора.

И уж тем более не предполагала, что бывают на свете такие сборища, как Императорский суд.

А знала бы — какое ей дело? Зачем бы ей предполагать? Ее ничто не тяготило, и потому она могла так идти, так высоко держа голову.

Она не знала прекрасной Юнны.

Помнила ли она о том самом приглашении? Вряд ли. Сколько она их таких рассылала, сколько подписывала лично, сколько поручала подписать горничной? Он ведь даже не знает, ее ли то была подпись…

Но она помнит его имя.

Она помнит его имя.

— Срежем немного? — предложила Лэйли, когда они спустились с холма, к дороге, ведущей в перелесок. Деревья были молодые, стояли на правильном расстоянии друг от друга: этот лесок кто-то высадил, как будто местным обителям не хватало Леса за рекой.

Не дождавшись ответа, Лэйли оглянулась, опустила взгляд на его парадные щегольские ботинки.

Они с Учителем отправились сюда прямо из дворца. Когда Император в таком расположении духа, время, потраченное на сборы, может обойтись слишком дорого.

— Или не пойдем, — вздохнула она. — Так себе была идея. Судя по всему, тебя чуть ли не с занятий сдернули?

Ирай пожал плечами.

Он хотел бы что-нибудь ответить, но голос будто куда-то делся. А когда он все-таки смог что-то выдавить, это было угрюмое:

— Ты ж вроде знатная дева. А одна ходишь.

Лэйли рассмеялась, и медленно пошла по дороге, не сомневаясь, что Ирай идет за ней.

Да что там дорога! Одно название. Очень широкая тропа, вытоптанная десятками ног, разбитая копытами. Тут и там ее пересекали узловатые корни, за которые Ирай все время запинался.

Откуда такие корни у совсем еще молодых деревьев?

Как будто корни им были главнее крон.

— Мне ничего не грозит на этой земле, — сказала Лэйли просто, — я ее наследую. Это мой лес.

— Это разве Лес?

— Это просто лес. Но есть в нем эхо Леса, того самого, что за рекой, — пояснила она. — Здесь, что бы ни выскочило, мне не угрожает.

— А если я на тебя как наброшусь? — Ирай и сам не понял, как заразился вдруг ее беспечным весельем, — Как схвачу и как похищу?

Ему стоило бы обращаться к ней на «вы», но она его не поправляла. И вообще, ее одежда… И он наглел все больше. Лэйли не выставляла границ, как его знатные одногруппницы или девушки во дворце. Ей, кажется, было совершенно все равно.

Лэйли обернулась, смерила его с ног до головы оценивающим взглядом, и хмыкнула: на этот раз как-то обидно.

— Попробуй, — просто сказала она, — не стесняйся, этой тропой сейчас мало кто ходит, никто не увидит.

Где-то в глубине леса затянула свою песню кукушка, пытаясь переорать стук дятла. Какие-то насекомые стрекотали из пышных подушек кислицы между корнями. Ветер поутих, и солнце вроде как даже припекало, яркими пятнами пробиваясь между кронами.

Лэйли просто стояла посреди дороги, скучающе скрестив руки на груди.

— Уверена?

— Почему нет? — она пожала плечами. — Давай. Нападай, похищай. Можешь даже колдовать, — она подбородком указала на его нашивку на плече, — с огнем у тебя есть шансы.

Ирай откинул со лба мешавшую челку, сощурился, и шагнул вперед, надеясь в несколько шагов преодолеть разделявшее их с Лэйли расстояние.

Под ногу подвернулся очередной корень, и Ирай обиднейшим образом растянулся в пыли у ее ног.

Она протянула ему руку.

— Ты как? Ничего не рассадил? — обеспокоенно спросила она, пока Ирай отряхивался.