Проклятие императорского дома - [35]

Хорошо хоть Лоц лекарь опытный, с травмами работает уже лет сорок, и уложил все разбитые носы в пять минут.

От того, что Огт поперся за ней к Лоцу в перевязочную, и виновато топтался рядом, пока ей накладывали на плечо уже нормальную повязку, по всем правилам, ей легче не стало. Когда Лоц вправлял ей запястье, Огт вообще чуть не крикнул вместо нее, и уж точно заметил выступившие слезы.

Лэйли не хотела, чтобы кто-то замечал, что ей больно, сама мысль бесила ее невероятно. Но она боялась, что если выгонит Огта, он будет виновато пыхтеть за ее плечом всю ее оставшуюся жизнь. Еще чего не хватало. Пусть увидит, что все в порядке, и забудет.

Это же просто обычная травма на тренировке. Она сама решила тренироваться вместе со всеми. И сама решила парировать этот удар.

Не ради крепких связей с будущими рыцарями, которые традиционно завязывались у Хранителя Леса на совместных тренировках с теми, кто однажды станет его войском, и даже не ради того, чтобы показать потом Сенни интересные приемы. Ради себя.

Ей хотелось научиться. Ошибку, сделанную сейчас, она не повторит потом.

— Спасибо, — сказала она Огтару, когда Лоц выгнал ее из перевязочной докладываться отцу.

— Простите, пожалуйста! — в десятый раз пробубнил Огт, — Я просто не смог остановиться…

— В реальном бою никто не будет останавливаться, — Лэйли мотнула головой, — я выучила урок благодаря тебе. Поэтому — спасибо.

Он посмотрел на нее…

Очень глупо посмотрел.

Еще бы рот разинул.

Что он, ожидал, что она прикажет волочь его в карцер? За кого он ее держит? За… принцесску? Неужели за те недели, что она провела в столице, она превратилась в умах слуг в капризную и своенравную столичную штучку, которая будет обижаться на партнера по тренировке?

То есть… тут нечем восхищаться. И нечего смотреть такими большими глазами. Она же ошиблась. Она не справилась.

Еще и Лоц сказал, никаких тренировок еще неделю. И чем ей заняться? Садиться за книжки? В такую замечательную погоду?

Солнце только-только встало, но уже дарило свое тепло небалованным первоцветам севера, несмело пробивавшимся в щели мощеного внутреннего двора замка. Теплый ветер с реки поманил запахом лилий.

Еглае только волю дай, и она прикует Лэйли к столу в библиотеке и захлопнет окно с соблазнительными запахами под самым носом, сунув в руки очередную пухлую книгу про историю древнего мира и назадавав эссе от завтрака и до заката.

Хотя… рука-то правая. Болит. Нерабочая.

И этикет не поизучаешь, да и какие танцы, когда тебя за руку толком не взять.

Перед Лэйли разворачивалась восхитительная перспектива ничегонеделанья, с которым ничего не поделаешь, рука-то вот она. Совесть чиста.

Лэйли расплылась в улыбке. Даже раскрасневшийся от волнения Огт больше не раздражал. Пара совместных тренировок, на которых она учтет свою ошибку, и этот тугодум поймет, что никакой она не хрупкий цветочек, и перестанет так пялиться. Она похлопала его по плечу.

— Большое спасибо. Спас от эссе по куримской войне.

В общем, благодаря Огту и его неуклюжести, сегодня она смогла увязаться за Ушгаром на его стройку тысячелетия. Редкая, но такая ценная возможность! И завтра получится! И даже послезавтра!

Отец разрешил три дня отдохнуть от всего. Лэйли стратегически подкралась к нему, когда он засыпал после обильного ужина, и все получилось. Свобода!

То есть стройка тысячелетия, шумные друзья-тильцы и их кукурузная похлебка.

Ушгар третье лето устанавливал камни. Это должно было стать самым крупным исследованием погоды в истории: по заветам своих учителей, Ушгар ставил камни по кругу, чтобы создать кромлех. Круг должны были замкнуть к концу следующего лета.

Лэйли видела чертежи, это было грандиозно.

Даже если учесть, что камни ставились на значительном расстоянии друг от друга, их все равно требовалось очень много. Из этих внушительных глыб песчаника, если сложить их вместе, вышла бы неплохая крепостная стена, а то и целый замок.

Внутри кромлеха окажется Лес, Вильге, несколько деревушек около их замка — местечки вроде малого Ширга, Дьевера и Аттинкинки, — ну и сам замок Ширг, конечно.

Наняли на это дело безумное количество рабочих. Ширг напополам с мэрией этой стройкой кормил большую часть местных и даже несколько бродячих бригад, приехавших на стройку с дальних концов Империи.

Ушгар был ну очень занят. Если поставить камни по чертежам дело нехитрое, рабочие вполне справлялись, и Ушгару достаточно было обходить бригады с инспекцией раз в месяц, то к Алтарю он ездил чуть ли не каждый день.

Алтарь — это должен был быть такой кромлех в кромлехе. Для управления энергиями. По кругу, четко ориентированные по звездам, — Ушгар чуть ли не на коленках исползал тогда еще пустырь с мерной лентой и астролябией, — была выстроена композиция из дольменов, каждый из трех камней. Посреди образованного ими круга лежала огромная гранитная плита, на которой Ушгар самолично выбивал руну за руной.

Некоторые руны он высекал на других камнях в мастерской, а потом собирал их, как дети собирают в башенки кубики, на месте вгоняя в специальные выемки.

Он совершенно точно закончил с той их частью, для которой требовался мрамор, и теперь ждал поставки малахита из Акании.