Проклятье Л-самы - [5]
Принцесса кивнула, блестя глазами.
-- Это опасно? -- нахмурился Зелгадис. -- Мы пойдём с тобой!
-- Нет, -- странно усмехнулась Лина. -- Это совершенно безопасно. Это просто выбор, который я должна сделать. Точнее, я его сделала много лет назад, но не была уверена, что меня спросят. Вот, спросили...
В этот момент вернулся Кселлос.
-- У меня всё готово. Вы... все вместе?
-- Нет-нет, -- осадила его Лина. -- Только я. Это вообще не займёт долго, если только... -- она смерила Кселлоса задумчивым взглядом, -- не знаю, может и затянуться. Твой жрец далеко?
-- Нет, тут, через две деревни по дороге... -- махнул рукой Кселлос.
-- А, ну, если что, вернусь пешком, -- кивнула Лина. -- Давай, поехали.
Она медленно протянула руку к Кселлосу, очевидно, чтобы не коснуться его случайно. Мазоку нахмурился -- насколько же хорошо она знает, с чем имеет дело? Он собрал волю в кулак и взял протянутую руку. Волна безумных порывов снова накатила, но он справился с ней почти моментально. И перенёсся прямо к дверям храма, бережно транспортируя самое дорогое, что у него было в мире... Стоп, откуда эта мысль взялась?!
Зелгадис встревоженно глядел вслед исчезнувшей паре, наблюдая, как пространство нехотя смыкается после разрыва.
-- Ты заметила, как он дёрнулся?
Амелия хлопнула влажными глазами:
-- А как он на неё смотрел!
-- Надеюсь, Лина знает, что делает, -- вздохнул химера, садясь поудобнее, чтобы неизвестно сколько ждать возвращения волшебницы.
-- Подождите, -- остановил её Кселлос, так и не отпустивший её руки.
Лина затормозила у высоких резных дверей.
-- Ждать в твоей ситуации плохая идея, -- заметила она. -- Ты сейчас наберёшься контакта со мной, а потом тебя поведёт, ничего не будешь соображать, полезешь целоваться, а потом будет похмелье и ломка... Отпусти мою руку, пожалуйста.
Кселлос вышел из оцепенения и отпустил.
-- Я так понимаю, с вами это не впервые? -- пробормотал он, изо всех сил стараясь сохранить трезвость ума.
-- Я никогда не была Реципиентом, -- помотала головой Лина и с нажимом добавила: -- Увы. Я наблюдала это со стороны. В подробностях.
-- Вот как, -- кивнул Кселлос, с удивлением обнаружив, что его отпустила неопределённая ярость, неизвестно откуда взявшаяся несколько секунд назад. Лина не была ничьим Реципиентом раньше. Только его. Только его. Так, стоять, это проклятье говорит. Он собрал разбрёдшиеся мысли. -- И что именно вы хотите сделать при помощи жреца?
Лина нетерпеливо вздохнула.
-- Судя по тому, как хорошо ты себя контролируешь, ты на ранней стадии, а значит, пришёл ко мне не по велению проклятья, а потому что слышал легенду, будто проклятье можно смягчить, если Реципиент попадётся сговорчивый.
Кселлос состроил кислую физиономию.
-- Я пришёл убедиться, что это действительно вы, но да, я видел упоминания... Правда, я не думаю, что тут дело в сговорчивости. В смысле, э-э, как вы, люди, в таких случаях говорите, насильно мил не будешь. Конечно, если вы полагаете, что могли бы...
Лина сморщилась и яростно замотала головой.
-- Кселлос, ты же умеешь читать, и память у тебя хорошая. Подумай, ни в одном из текстов, описывающих проклятье Л-самы не сказано, что я должна тебя полюбить! Там сказано, что я должна отдать тебе всю свою любовь, -- Лина отвернулась, борясь со смущением.
Кселлос озадаченно сдвинул брови.
-- Есть разница?
-- Конечно, второе просто значит, что я не могу полюбить никого другого. Я не обязана любить тебя, я просто не должна любить больше никого. Вот затем и нужен жрец. Есть заклинание, которое это гарантирует, но его может наложить только жрец Цефеида, иначе оно превращается в обычный любовный приговор. Так что пошли скорее, пока тебе не стало плохо от передозировки общения со мной.
Кселлос почувствовал, что именно это уже и начало происходить -- его снова захлестнуло шквалом невыносимого счастья, какой-то ноющей, болезненной благодарности. Пришлось даже схватиться за ручку двери, чтобы не упасть. Белая магия храма помогла -- ошпарившись, Кселлос немного опомнился, достаточно, чтобы сообразить, что это была не передозировка, а реакция на тот факт, что Лина настолько о нём печётся.
-- Вы действительно готовы ради меня... -- промямлил он, с трудом фокусируя взгляд на волшебнице.
-- Мне жаль тебя разочаровывать, Кселлос, но это не ради тебя, -- покачала головой Лина. -- Собственно говоря, мне абсолютно всё равно, кто бы ни был на твоём месте, я бы в любом случае это сделала. Конечно, лучше уж ты, чем какой-нибудь безликий брасу, и вообще... Это мог быть Фибриззо или Гаав, и я всё равно бы это сделала.
-- Почему?! -- в ужасе выпалил Кселлос, еле-еле справляясь со взрывом негодования от мысли, что Лина бы подарила всю свою любовь одному из этих подонков.
-- Потому что никто не заслужил умирать этой смертью, -- прошипела Лина, и Кселлосу показалось, что её голос дрогнул. -- А ну быстро внутрь!
Он мгновенно послушался.
Жрец в ожидании накатил себе на три пальца местной горючей бодяги, размял в ней вилкой стебелёк эстрагона и уселся на ступеньку у алтаря почитать готический роман, потягивая ядрёное зелье. Странный парниша, заглянувший в храм четверть часа назад, дал много денег и пообещал ещё столько же, если жрец выполнит ровно то, что попросят. Ну, пускай просят, такие суммы на дороге не валяются, это ж можно будет и крышу над амбаром починить, и к осенним праздникам подарки справить. Племяннице коняшку... Жрец мечтательно улыбнулся и почесал выдающееся пузцо.
