Происхождение Каббалы - [52]
В разделе 94 Бахир истина также связывается с идеей Торы, и это символическое равенство заимствуется из Мал. 2:6, «Тора Истины». Согласно нашему тексту:
Мидда, называемая Израиль, содержит Тору Истины. Что такое эта «Тора Истины»? Нечто, указывающее на истинную природу миров, действие которой происходит через махшабу, и она наделяет существованием десять логосов, через которые существует мир, и сама один из них.
Таким образом, здесь новый, промежуточный аспект Торы, размещённой в центре схемы эонов, видоизменяется между Софией (как изначальной Торой) и Устной Торой, как последней сефирой, и обе нам уже знакомы; этот аспект полностью соответствует тому, что каббалисты позже обозначали как «Письменную Тору», как она понимается в традиционной талмудической терминологии. Она прямо упомянута в разделе 99 как свет, питающий светильник Устной Торы: «Такова Устная Тора: хотя это светильник, она нуждается в Письменной Торе, чтобы разрешить свои трудности и объяснить свои тайны». Связь между изложенным здесь и идеей о скрытом изначальном свете (разделы 97 и 98) предполагает возможность, что Письменная Тора была изначально связана не с шестой, а с третьей сефирой, где, как мы видели, Тора была «высечена» и получила свои конкретные очертания. Это будет идеально согласовываться с отождествлением, установленным в нескольких отрывках (разделы 131, 133) между третьей сефирой и изначальным светом. С другой стороны, интерполяции в таблице логосов, которые говорят о Торе (разделы 97 — 100) сразу после описания шестой сефиры, выглядят достаточно гармонично с поздним размещением этого символизма.
Потому трудно прийти к какому-то решению по этому вопросу. Таблица логосов на шестом месте ничего не говорит о Торе, даже не выдаёт никаких познаний о символизме трёх патриархов. Престол Славы — это «дом грядущего мира, и его место вырезано в хокме»[230] Потому, как вторая сефира, хокма, имеет «сокровищницу» в третьей, так и третья сефира (которая, как мы узнали из раздела 106, обозначена «миром грядущим») имеет дом в шестой. Замечание относительно места, вырезанного в хокма, остаётся неясным. Но в одной из последующих интерполяций, на самом деле, устанавливается связь между престолом Бога и «короной Торы». Эта корона здесь в парадоксальной притче сравнивается с тефиллин на голове. Ибо, согласно талмудической агаде в Berakhoth 6а, не только еврей надевает эти тефиллин каждое утро как корону, предложенную Богу. Бог и сам носит такие тефиллин, которые в разделах 25 и 101 сравниваются с престолом, который царь «иногда брал в руки, в другое время клал себе на голову».
Весьма выразительно изложенная в Бахир идея о троих патриархах как земных представителях трёх божественных миддот Любви, Страха и Истины поднимает мотив, который уже появился в мистическом высказывании Агады III в., и направляет его в совершенно иную сторону: «патриархи сами Меркаба» [231] и это утверждение повторяется для каждого из троих патриархов. Это смелое высказывание появляется в контексте библейской экзегезы, но зародилось оно точно не здесь. Это направление мышления заходит ещё дальше в Бахир, где сама эпиграмма вообще не цитируется (как она не цитируется и в Хехалот). Каждый из патриархов получает «архетип» или «небесную силу» того качества, которое он реализовал в жизни (раздел 92). Раздел 132 говорит прямо: «Так говорило качество Любви, хесед: пока Авраам был в мире, мне не приходилось делать свою работу, ведь Авраам был здесь, на моём месте, и хранил мой пост [выполнял мою задачу]. Ибо такова моя работа: заступаться за мир». Всё это делал Авраам, который призывал мир покаяться, а также заступался за виновных. Потому патриархи — это практически воплощения начал божественной власти, которые выбрали как направление своего поведения.
«Небо», которое гармонизирует и примиряет миддот воды и огня, таким образом, оказывается символом могущества, которое больше нельзя просто примирить с элементарными силами воды, огня и небес. В разделе 102, развивая высказывание относительно аработ, небо упоминается как седьмой логос; но всё сказанное здесь согласуется скорее с шестым, чем с седьмым логосом. Наиболее вероятное разрешение противоречия было бы таким: источником высказывания о десяти логосах, в котором за престолом следуют небеса, называемые
