Прогулка к людям - [3]

Он подошел к банке и постучал по ней перстнем.

— Они воюют, наслаждаются и едят друг друга, это все что у меня осталось на память о мире… Дайте мне ключ, прошу вас дайте, ну, дайте…

Пионеры давно прошли и с телеграфной проволоки просыпалась на навоз вспугнутая ими воробьиная стая.

— Пожалуйста, если вам надо возьмите ключ, — не отрываясь от окна сказал Андрей Прокофьевич.

— О, merci, merci, я буду вас ждать на вокзале в 10 часов. Пострельки уснет, он добри. Обещайте мне прийти, обещайте, ведь вы придете?

И не Андрей Прокофьевич, а кто-то другой сказал:

— Хорошо, я приду.

II.

Сегодня обедалось плохо.

— Нет, конечно, не пойду, чорт знает что такое!

Набитый бумагами портфель думал так же. Андрей Прокофьевич подошел, вынул любовно бумаги и почувствовал:

— Устал, вялость какая-то, нужно освежиться. — Оделся и вышел на улицу.

Над часовым магазином часы показывали 7 ч. 45 м.

— Еще осталось 2 часа, да нет же не пойду, нужно забыть это, — и остановился у зеленой вывески: "Пиво", — зайти, что ли?

И тотчас подошел к нему какой-то хмельной с хриплым голосом и обрадовался, что слушателя нашел.

— Гражданин, колебаться не стоит, входите! Ух и музыка же захлестывает сегодня, все больше "Дунайские волны", или еще что. Под такую музыку меньше дюжины, имени Стеньки Разина, никак не обойтись. Пьешь и вникаешь и опять это в пену губами, и такая-то жалость под самую фибру стелется, прямо со слезой не разделаешься.

Замолчал и хотел открыть дверь, но вернулся, словно что вспомнил.

— Здесь в самый раз ничто иное как горох моченый, тонкая это штука и мочить его с умом нужно, рецепт секретный иметь. И потом вообще, чтобы все по-буржуйному, иначе и начинать не стоит. Другой хозяин как ни старается, а все в дым работает, глядь-поглядь и в трубу, досвидания. Зато, коли додуматься до всего — золотое дно, нипочем мимо такого заведения без дрожи не пройти, омут привлекательный. Как это из детства "Дитя, подойди, подойди же, пока не проснулася мать". А подойдешь и кончено. Благороднейшее и любимейшее учреждение. Входите, гражданин, я за вами. Имею надобность в "Громе", папиросы такие великосветские.

Андрей Прокофьевич слова не ответил, но и слушать не отказывался.

— Стоит ли входить? — и когда подумал, то уже вошел. Уставился какой-то, глаза на выкате, и усы пивоточивые книзу.

— Ах да, пива надо спросить! Послушайте, дайте, пожалуйста, бутылочку пива.

К кому обратился, пробежал и не посмотрел.

А перед столиком опять тот же, козырек почти оторван, в углу рта папироса слюнявая.

— Разрешите, гражданин, присесть? Перед вами бывший офицер и притом из драгун. Ныне определился в хироманты, впрочем могу и по лицу. Если интересуетесь, угостите по усмотрению пивом или четвертаком. Я скромен и не навязчив, ясно вижу, что обнадежен пивом, а потому присаживаюсь. Отмечаю тотчас: вы или робкий мужчина или думаете о чем-то. Разве можно так пиво требовать? Словно честь имею покорно ходатайствовать. Разрешите за вас?

"П-сс, т-товарищ дорогой, заказ: пара наихолодного и по возможности в кратчайший срок!" Пока принесут, позвольте немного истории. Степан Евстигнеевич, многоуважаемый хозяин, недавно перекрестил свое заведение. Раньше на вывеске значилось: "Встреча друзей". Но решил придумать поближе к современности и конкурс объявил: бутылка пива за лучшее название!

— Совсем не хорошо в пивной накурено, грязно, какая чушь "Встреча друзей", а доктор-то поди уже собирается, тоже и с ключом ерунда, пока не поздно надо отобрать, еще в неприятность залезешь.

— Да-с, так вот, вы изволите слушать? Все завсегдатаи тогда головы ломали. И вот сперва склонился он к мысли одного актеришки пивопийцы, предлагал тот назвать наше детище "Радостью новобрачных". Бездарно, сами посудите, при чем тут новобрачные? Спасибо жена его, высокообразованная женщина, вступилась и тогда взяли верх иные соображения. Благодаря им сидим сейчас в "Красном налиме", чувствуете как гениально и заманчиво? Полагаю, что автора угадать не трудно, хотя я и скромен и долго за одним столом не задерживаюсь. А, вот трудящийся товарищ и принес нам пива. Сознаюсь, одержим пивной страстишкой к тому же пиво, что надо. Не тревожьтесь, сейчас удалюсь, но прежде, согласно сделке, о вашем характере: в глазах нервность, все амурные устремления всегда оканчивались в ничью. Доброта и сдержанность — пример налицо. Военные, гражданские и прочие события, благополучно пройдены по окольной тропинке. Спешу отметить — думаете не то, что делаете и делаете не то, что думаете; загадка, но факт. Проживете до 72 лет, теперь позвольте откланяться и сердечно благодарить!

— Постойте, — остановил Андрей Прокофьевич, — лучше вы оставайтесь и, если хотите, допивайте, а я уж пойду.

— Чувствительнейше тронут, но куда же вы? Однако, не смею задерживать. Кстати вот вам доказательство — думаете не то, что делаете и т. д. Андрей Прокофьевич вышел, окончательно решив итти за ключом.

— Боже, кого я вижу! Какая встреча!

Это говорит Тамара Петровна, уже не делопроизводительница стола учета, а просто Тамара Петровна — шелковистая, влекущая к себе. Инженер Воробьев — завидная партия.