Профессия за тридевять парсеков - [48]

– Да что ей там снится такое?! – спросил он темноту. Темнота радостно заклокотала и тут же запрыгнула на кровать, спеша занять освободившееся место.

Фок обернулся. Айвори блаженно растянулась поперек матраса и перебирала лапами от избытка удовольствия. Подушка жалобно похрупывала под когтями. За стеной что-то грохнуло, потом послышалось довольно отчетливое «На помощь!», тут же снова сменившееся мычанием.

Фок отобрал у гипадеры подушку и встал. Похоже, без вмешательства в личное пространство сегодня не обойтись.

Коридор встретил парня тишиной: внешние перегородки пропускали звук гораздо хуже. Конструкторы крейсера обоснованно полагали, что основные шумы корабля приходятся на места общего пользования, и стремились защитить покой экипажа в первую очередь от них, сэкономив на внутренних переборках. Это еще было ничего – по сравнению со старой «Армадой», где можно было чихнуть в каюте и услышать «будь здоров» от соседа.

Вряд ли инженеры боевого корабля могли представить, что в экипаже появится беспокойная личность, которую тревожат ночные кошмары.

У дверей Фока ожидал сюрприз: каюта Людочки оказалась заперта. В общем-то, немудрено, девушка стремилась защитить себя от посягательств необремененной принципами части команды. Фок никогда не позволил бы себе ворваться к ней без крайней нужды, но оставались ведь и другие, дурно воспитанные пираты!

Перед вынужденным отъездом Сергей минимизировал риск бунта. Он понимал, что Фок не в состоянии справиться с оравой головорезов, и потому львиная доля команды сейчас наслаждалась отпуском на планете Сепката, славящейся разнообразием питейных заведений и обширным выбором в местном филиале «Галадевочек». Изголодавшихся по развлечениям пиратов не пришлось приглашать дважды: они повалили на планету гурьбой, славя щедрого капитана. Фоку достались утешительные вздохи и ободряющее: «В другой раз и тебя возьмем».

Особенно весело было двоим флиберийцам, нанятым всего за неделю до всеобщей ссылки. Только прибыли – и сразу в отпуск, причем за счет капитана! Улетая, они долго изгалялись на тему самой непыльной работенки в их жизни.

Фок представителей этой расы всегда сторонился. Они же хуже гипадер, те хоть огнем не плюются! Про отсутствие такта и злые шуточки и говорить нечего. Флиберия не ладила с Миррой (да и с кем она вообще ладит?!), и эти двое за неделю так задергали Фока, что он не представлял, как будет уживаться с ними в дальнейшем.

Фок был их любимым развлечением. Сколько он натерпелся за эти дни! Мимо пройти нельзя, обязательно прицепятся! Пугают, насмехаются, дразнят – и за что? Просто потому что с Мирры! Он даже осмелился намекнуть капитану, что флиберийцы вряд ли станут хорошими наемниками. Слушаться они не любят, вечно себе на уме, еще бунт поднимут – и как их тогда останавливать?! Огнеметы психованные!

Капитан, разумеется, пропустил эти доводы мимо ушей. Хорошо хоть не заставил разбираться с флиберийцами во время своего отсутствия! Улетели и ладно, можно потом еще раз попытаться. А может им самим так понравится отдыхать, что они и не вернутся. Вот было бы здорово!

Впрочем, тут и без них было нескучно. Нести вахту на «Армаде» остались Райн с пятеркой помощников, Людочка и, к сожалению, Капа.

Последний и стал для Фока новой головной болью.

Когда-то Капа был правой рукой капитана. Он застал те времена, когда тот летал под знаменами своего отца, миррийского миссионера. Он помнил юность Сергея, видел, как из мальчишки тот превращается в лидера, за которым без вопросов пойдут такие, как Райн, – наемники, повидавшие жизнь во всех ее проявлениях. Когда Сергей унаследовал корабль и состояние отца, Капа стал его помощником. Он всегда был в первых рядах – до тех пор, пока не появился Фок.

Капа так и не смог смириться с опекой какого-то мальчишки. Фок чувствовал это с первой минуты их знакомства и поначалу пытался говорить, упрашивать, что-то объяснять. Потом привык, и робость сменилась равнодушием, затем – презрением, а позже, когда Фок выяснил, что это такое, – ответной ненавистью.

Перед уходом Сергей провел разъяснительную беседу с оставшимися. О чем конкретно говорил капитан, Фок не слышал, но, по удивленным взглядам, направленным на себя, понял, что речь о нем. Тогда Капа только посопел, выражая недовольство, но не решился открыто перечить решению Сергея оставить Фока главным на корабле. Зато сразу после его ухода демонстративно напился и горланил под дверью рубки, что в гробу видал такого начальника, будь тот Сергею хоть кум, хоть сват, хоть брат родной.

На следующий день Капа был несвеж, мрачен и пытался вскрыть дверь капитанской каюты, что ему почти удалось. Собственно, из-за этого Фок и перебрался в пустующую комнату, чтобы в случае повторной попытки было кому остановить гипадер. И до сих пор раздумывал, правильно ли поступил. Ведь проберись сюда не подозревающий о вольно разгуливающих хищниках Капа, одной проблемой стало бы меньше…

«Армада» стояла на якоре в пустынном секторе близ туманности Тета Хангелис, где в прошлом поколении рванула сверхновая, стерев с космического поля все мало-мальски пригодные для посадки планеты на много парсеков вокруг. Сейчас сектор не представлял никакой ценности для исследовательских и торговых кораблей, не патрулировался галаполицией и был идеальной площадкой для стоянки пиратского крейсера. «Армада» могла дрейфовать здесь годами, и ни одна душа не узнала бы о ней. Сергей предусмотрел все.