Пробуждение - [99]

Теперь я сопротивляюсь ледяному ветру, голая и беззащитная.

Моя кожа покрывается трещинами. Перья прорастают из нее, молочно-белой, а ноги превращаются в лапы. Темные когти оставляют борозды на льду, разбрызгивая рядом со мной хрустальные искры льда, но затем я расправляю крылья и поворачиваю свое стройное тело, пока пернатая грудь не падает в озеро.

Одно сине-черное перо опускается вниз и целует мои следы на снегу.

* * *

Когда я прихожу в себя, вижу ледяную синеву.

Глаза моего отца. Одна половина его лица такая же белая, как снег, который только что я видела в воображении, другая – красная от засохших брызг крови. На его лице не видно ран, похоже, это не его кровь. Тем не менее мурашки бегут по рукам только от одного зрелища. Папино лицо окаменело. Но я читаю в нем беспокойство. И гнев.

Именно я помешала ему сразиться с Фарраном.

Мне долгое время не удается прийти в себя, потому что над его черными волосами по-прежнему мерцает фиолетово-красный утренний свет. Но скрежета, издаваемого вертолетом, больше не слышно, его сменили сирены «скорой помощи» у здания, они заново пробуждают раскаленную головную боль.

– Папа, – шепчу я.

– Вам больно, мисс? – слева от меня звучит решительный женский голос, а затем я вижу узкое лицо молодого врача в неоново-желтой куртке со светлыми полосками и черной надписью «фельдшер» рядом с отцом. Она достает фонарик и светит мне в глаза.

– Голова, – я издаю стон и моргаю.

Женщина кивает и ощупывает мой череп на наличие травм, поднимает голову с земли и осторожно прижимает мой подбородок к груди. Я вскрикиваю, когда накатывают новые волны боли.

– Что вы делаете? – кричит на нее отец, но медик не реагирует на его гневный тон.

– У вашей дочери, скорее всего, серьезное сотрясение головного мозга. Мы заберем ее в больницу, – она поворачивает голову и указывает на папино плечо, – и вас тоже, если, конечно, вы не предпочитаете истекать кровью здесь. Позволите мне, наконец, взглянуть на рану?

Истекать кровью? По ее резкому тону я понимаю, что она уже пыталась его уговорить. Мой отец как раз собирается снять куртку и рубашку, когда рядом с нами появляются еще два врача и по указанию женщины осторожно укладывают меня на носилки. Когда меня поднимают, головокружение и тошнота возвращаются снова, тем не менее я протягиваю руку к отцу.

– Пожалуйста, подождите! Папа! – отчаянно зову я.

Мне следует объяснить ему, почему я добровольно сдалась Уолшу и охранникам. Кто знает, действительно ли он отправится за мной в больницу или снова погонится за Фарраном.

– Слушаю тебя, малышка.

– Черт возьми! Как мне наложить повязку, если вы не перестаете двигаться ни на секунду! – ругается медик.

Когда папа подходит к изголовью носилок, я закашливаюсь.

Нет, он не бросится за Фарраном в таком состоянии. Левое плечо в крови, как и половина лица. Из раны тонкая струйка крови стекает вниз, к бедру. Он шатается и в последний момент опирается на носилки.

Боже, сколько крови он, должно быть, уже потерял!

– Фион – твой сводный брат. У вас один и тот же отец, Кейран Хип, – вместо долгих объяснений я сразу выкладываю правду.

От шока он открывает рот. Его зрачки расширяются, а затем глаза внезапно закатываются, руки отрываются от носилок, он отшатывается в сторону и бесшумно ударяет кулаками о землю.

– Джордан! Салли! – фельдшер кричит и опускается на колени рядом с моим отцом. – Несите раствор Рингера прямо сейчас!

– ПАПА! – рыдаю я, натягивая ремни носилок, но люди, которые меня держат, двигаются быстро и спешат в машину «скорой помощи». На мгновение мне хочется ослабить ремни, которыми меня привязали к носилкам. Но я сомневаюсь, что дойду до папы самостоятельно на своих двоих.

– Что происходит с отцом? – интересуюсь я у медика. Неприятные ощущения в голове такие сильные, будто она вот-вот разорвется.

– Не волнуйся, – объясняет она, задыхаясь от быстрого бега, – ему только восполнят потерю крови жидкостью, пока он не дождется переливания в больнице. Нужно стабилизировать кровообращение.

Рядом я замечаю Картера и Уолша вместе с некоторыми другими воронами. Они жестикулируют, звонят кому-то и выглядят такими напряженными, словно дух Кейрана Хипа только что бродил здесь и случайно споткнулся о них. Синие огни машины «скорой помощи» мерцают на их бледных лицах. Когда Картер узнаёт меня, то бежит ко мне и хватает за руку. На его лбу сияют кристаллики капель пота, как и на ладонях.

– Мисс Макэнгус, вы же знаете, я не поддерживал Фаррана после смерти Джека, не так ли? Вы можете подтвердить это!

Но в моих воспоминаниях все по-другому.

– Отойдите в сторону, сэр! – ругается на него медик, стоящий рядом, прежде чем я успеваю вставить слово, и Картер неохотно выпускает мою руку.

– Кто у нас здесь? – Женщина с короткими светлыми волосами наклоняется ко мне, из-под неоново-желтой медицинской куртки высовывается белый докторский халат.

– Подозрение на сотрясение мозга, – объясняет медик, который только что отогнал Картера.

– Запрыгивайте сюда, – вытянув руку, она указывает на машину «скорой помощи», – эта машина доставит в Пресвитерианскую клинику Колумбии. Девочку в радиологическое отделение. Сделайте рентген, чтобы предотвратить внутримозговое кровоизлияние.