Проблемы истории массовых политических репрессий в СССР - [38]
Октябрьский переворот в России в 1917 году, разбойный разгон законно избранного народом Учредительного собрания, ими же расстрелянная демонстрация протеста против этого акта, кровавые оргии Гражданской войны, насильственное изгнание подлинных кормильцев общества с земли… Невозможно даже перечислить все беды, которые обрушились на миллионы людей, ради успеха революции, рождения нового общества, установления кровавого коммунистического режима.[284]
Полагалось, что «…революционное насилие… должно активно помочь формированию новых производственных отношений, создав новую форму концентрированного насилия, … Пролетарское принуждение во всех своих формах, начиная от расстрелов и кончая трудовой повинностью, … является методом выработки коммунистического материала капиталистической эпохи…».[285]
Насилие и террор продолжались не только во время удержания власти, но и по истечении десятилетий.
Химерическое видение истории стало внедряться в память и сознание I всего населения в качестве непреложной истины, отход от которой расценивался как идеологическая диверсия против советского государства и общественного строя. Фальсифицированная история обосновывала легитимность режима, скрывала произвол и жестокость.
Рассуждая о ключевых проблемах истории государственного терроризма в Союзе ССР, профессор Дип. Академии Ли В.Ф. в 1-м томе книги «Корейцы – жертвы политических репрессий в СССР» характеризует предпосылки ультралевацкого экстремизма, из которого логически и закономерно выросла внутриполитическая линия большевистско-сталинского ГУЛАГа.
«Первая из них – это социально-классовая база революционного переворота 1917 г. в России. В отличие от демократических революций, охвативших западноевропейское, трансатлантическое пространство в ХIХ и начале XX веков, в России революционное движение развивалось при решающей роли люмпенизированных, деклассированных слоев (люмпен-пролетариата, люмпен-крестьянства, люмпен-интеллигенции, люмпен-милитариата и других деклассированных групп, носителей крайне неустойчивой анархистской, преимущественно разрушительной социальной и политической психологии).
Вторую коренную предпосылку Ли В.Ф. усматривает в энтропийной утрате духовной веры, в первую очередь религиозной. Первое послеоктябрьское десятилетие – это не только период тотальной национализации частной собственности и раскрестьянивания, но и яростного наступления советской власти на вековые устои священной религиозной веры российского населения – христианской, мусульманской, буддийской.
И третья – сущностная причина невиданного разгула политических репрессий в бывшем Союзе ССР коренится в недрах социально-экономической системы пролетарско-социалистического государства. Государственный режим, утвердившийся в 1917 г. начал в первую очередь с тотальной национализации всей собственности – крупной, средней, а затем и мелкой. Предав анафеме законы стоимости, рыночного хозяйства, здоровой конкуренции, основой общества была провозглашена социализированная собственность, которая начисто уничтожила стимулы к производительному труду и технологическому прогрессу…».[286]
14-15 сентября 2004 г. в Институте российской истории РАН состоялась международная научная конференция «Национальный вопрос в интеграции и распаде СССР». Вряд ли надо доказывать ее актуальность. Она явилась новым шагом к достижению в обществе провозглашенных принципов формирования установок толерантности. Ученые, основываясь на освещении новых документальных материалов, новых концепциях, обращались, прежде всего, к выявлению тех самых причин и механизмов в обществе, которые вызывают в наше неспокойное время насилие во многих областях социальной жизни и межнациональных отношений. Это важно в плане реализации мер, связанных с воспитанием культуры межнационального общения, формирования национального сознания в условиях России.
2004 год для корейской общины знаменательный год – 140 лет добровольного переселения корейцев в Россию. Публикация монографии Пак Б.Д. и Бугая Н.Ф. «140 лет в России» раскрывает многие стороны трудовой деятельности корейцев, их социально-экономического участия в общественной жизни, в национальном культурном строительстве.
Названный труд, а также работы ученых-обществоведов М.Н. Пака, С.Г. Нам, других авторов о национальных общинах Союза ССР[287] позволяют сделать вывод о том, что советские корейцы являлись активными участниками политических событий в Советской Республике, Союзе ССР. Они проявили себя и в период Октябрьской революции 1917 г., и в годы Гражданской войны. Они оставались активными участниками корейского общественного движения в Союзе ССР, объединяясь как накануне Октября 1917 г., так и в последующем в первые общественные организации (объединения), в числе которых, как известно, значились «Квонопхве», «Кунминхве», «Союз корейских рабочих», «Союз корейцев, проживающих на территории СССР» и другие.[288]
Оценка роли и места корейцев в системе межнациональных отношений, Укрепления связей с другими народами, в сообщении рассматривается в двух плоскостях. С одной стороны – корейское сообщество – активный участник происходивших в стране преобразований: индустриализация, коллективизация, коренизация аппарата государственной власти, советского и нациестроительства (стремление к созданию собственного автономного национального образования), а с другой стороны – оно в числе первых жертв, учинявшихся репрессий (политических, по национальному признаку и пр.).
