Проблемы генезиса китайского государства - [46]

Явственный упор на мудрость древних правителей, способности их чиновников и помощников и проистекавшие в результате блага для всех управляемых призваны в письменных преданиях подчеркнуть как раз то, что было особенно важным для ранних обществ,— критерий меритократии, уже подтачивавшийся новыми принципами наследственной администрации. В преданиях, касающихся Ся и тем более Шан, акцент уже изменен: главное теперь — подчеркивание легитимности правящей линии («династии»). И это следует воспринять в качестве убедительного, свидетельства того, что меритократия как основной принцип администрации уходила в прошлое, а на смену ей шло наследование власти. Конечно, такое изменение может быть объяснено амбициями чжоусцев, редактировавших древние тексты и придававших им нужное для легитимации власти Чжоу звучание. Однако применительно к героям-ди подобного акцента даже в чжоуской редакции «Шу цзин» нет, что свидетельствует об определенной объективной разнице в ситуации.

Процесс трансформации социально-политической структуры шел, по-видимому, одновременно на довольно большом пространстве бассейна Хуанхэ (возможно, частично и южнее). Очень трудно сказать, как конкретно выглядела его начальная стадия. Можно лишь предположить, что, будучи гетерогенным по истокам (включая и внешние по отношению к Китаю истоки), процесс получил ускоривший его толчок вследствие инфильтрации внешних компонентов (будь то элементы новой культуры или группа мигрантов, их принесшая). На эту сторону вопроса обращали внимание специалисты, в том числе писавшие о противостоянии земледельцев бассейна Хуанхэ и скотоводов к северу от него ([197; с. 264; см. также [124, с. 336—337; 194 с. 93]).

Если даже исходить из того, что начальный толчок социально-политическим сдвигам мог быть дан внешними по отношению к неолитическому Китаю компонентами, то дальнейшее развитие шло преимущественно за счет сложных внутренних процессов в рамках уже подготовленного к трансформации поздненеолитического Китая. Нет никакого сомнения в том, что местное неолитическое население сыграло решающую роль в ходе формирования новых этнических общностей бронзового века, будь то Ся или Шан.

Из полулегендарных преданий явствует, что рассматриваемый процесс шел отнюдь не в идиллических формах. Видимо, вариант, связанный с возникновением поля напряженности, оппозиции враждебной среде и т. п., был реальностью и в древнем Китае II тысячелетия до н. э. Похоже на то, что проникновение в бассейн Хуанхэ влияний извне сыграло роль катализатора, резко ускорившего процесс, подготовленный предшествовавшим ходом истории. Следует отметить, что результатом было возникновение автономных коллективов, получивших импульс для трибализации и последующего формирования в самостоятельные политические образования, вначале типа простых чифдом.

На каком-то этапе этого процесса, этапе, уже близком к завершающей стадии, началась ожесточенная борьба между соперничавшими лидерами, зафиксированная в преданиях, где она сопровождала чуть ли не каждый шаг жизни Хуан-ди, Яо и других правителей. Похоже на то, что она была длительной и нелегкой и шла с переменным успехом. Победы и поражения чередовались, что вызывало укрепление одних и перемещение других, создание новых центров, расширение и сужение сфер влияния и т. п. В конечном счете соперничество вело к укреплению власти наиболее удачливых, чьи административные центры становились зоной притяжения для остальных поселений. На этой основе возникал эффект кристаллизации, действие которого вело к замене простых чифдом более крупными, сложными, составными.

Все известные нам доаньянские комплексы, будь то Эрлитоу, Эрлиган, Паньлунчэн или другие, представленные пока лишь фрагментарными находками отдельных предметов или гробниц шанского времени, были, видимо, образованиями типа простых чифдом. Собственно, все они в совокупности и на протяжении всей шанской эпохи были тем самым этнокультурным субстратом и вместе с тем социально-политическим резервуаром, из недр и на основе которого сформировалась, выделилась и возвысилась общность шанцев.

Судя по данным преданий, на территории, о которой идет речь, шла постоянная и ожесточенная борьба политических лидеров, глав надобщинных образований. Параллельно ей шла не менее острая борьба внутри таких образований, точнее, в их правящих кланах, причем именно в ходе внутренних распрей вырабатывалась формула, которая позволяла перейти от свободного выбора лидера к выдвижению его из среды узкого круга высокопоставленных кандидатов, преимущественно из наиболее влиятельной линии клана или нескольких соперничающих таких линий поочередно. Именно в ходе такого рода внешней и внутренней борьбы и могла сложиться в конечном счете та общность шанцев, которой суждено было выйти на передний план, подчинить себе остальных (победить Ся) и возглавить достаточно крупную и разветвленную, расположившуюся на большой территории бассейна Хуанхэ политическую структуру типа сложного составного протогосударства-чифдом.

Археологически такой вывод опирается на достаточно прочную основу: ни один из компонентов доаньянской фазы не может претендовать на то, что представляемая им общность была чем-то большим, нежели простое чифдом. Но вывод о том, что аньянская структура была первой в своем роде, т. е. первым составным чифдом, косвенно может быть подтвержден также и материалами преданий, в частности сообщениями тех текстов, которые касаются событий, непосредственно предшествовавших созданию аньянского поселения.